Насмешка

Больше женщина ничего не сказала, спешно покинув ласса. Гаэрд несколько раз спрашивал дорогу к Магинбьорнам. Его удивляли многозначительные взгляды, сопровождавшие ответы на его вопрос. Потом появились тихие смешки, а вчера тайна открылась, когда харчевник, помянув Нечистого, посмел насмехаться над благородными лассами. Гаэрду не понравилось, что смерд смеет насмешничать над дворянским родом, и он, схватив того за грудки, встряхнул и потребовал пояснений.

Харчевник, заметив, что благородный ласс не настроен выслушивать его потуги быть остроумным, рассказал, что первая красавица провинции оказалась первой блудницей, и бедному наместнику досталась порченной.

- Так сколько мужчин за ней увивались, - жарко уверял харчевник, отступая к стене под тяжелым взглядом Дальвейга. – Неудивительно, что связалась с кем-то. Уж и дарами ее задаривали, и баллад столько сложили, баба же. Они все падкие на сладкие слова.

«Не верьте навету», - пронеслись в голове Гаэрда слова Мальги. А после он вспомнил, как краснела в великом смущении лаисса Ренваль, глядя на его торс, покрытый повязкой. Еще тогда мужчина изумился тому, что замужняя дама краснеет, как девица. «Не верьте навету…». А потом Гаэрд вспомнил, как побледнела Лиаль, когда разговор зашел о ее брате. Испуг лаиссы сейчас стал понятен благородному лассу. Боялась, что он знает позор рода Магинбьорн. «Не верьте навету».

- Бедняжка, - прошептал Гаэрд и вновь перевел взгляд на харчевника.

- Красивые – они все от Нечистого, - продолжал тот, вдохновляясь задумчивостью Дальвейга. – Мне так еще папаша мой говорил, а уж он в бабах разбирался. Им бы только хвостом вертеть, вот и довертелась лаиссочка, честь свою задаром отдала.

- Закрой свою поганую пасть, - глухо произнес ласс, стремительно приближаясь к харчевнику. Тот попытался увернуться, но Гаэрд перехватил сплетника за плечо, с силой впечатав в стену. Локоть его уперся в горло мужчине. Ласс Дальвейг вынул кинжал из ножен, поднес его к побагровевшему лицу хрипящего болтуна, и спокойно, без ярости сказал. – Еще хоть одно грязное слово скажешь об этой честной женщине, я твой мерзкий язык отрежу и затолкаю тебе в глотку. Понял?

- Да, - просипел харчевник.

- Говори, нет женщины честней и чище лаиссы Лиаль Ренваль, - все так же невозмутимо и страшно продолжал Дальвейг.

- Нет женщины честней и чи… чище лаиссы Лиаль Ренваль, - задыхаясь, повторил сплетник.

- Честь и хвала ее славному роду, - острие кинжала уперлось в щеку харчевника.

- Че-че-честь и х… хвала-вала ее роду, - заикаясь, произнес мужчина.

- Пошел прочь, брехливый пес, - Гаэрд с силой откинул хозяина харчевни, бросил на стол медяк за трапезу, которую так и не доел, и покинул харчевню, брезгливо отряхивая руки.

- Так слышали? – Ригнард не спускал с гостя воинственного взгляда.

- Я не слушаю сплетен, особенно узнав лично того, о ком мне пытаются солгать, - ответил Гаэрд.  – В чести лаиссы Лиаль и ее рода у меня нет сомнений.

Ласс Магинбьорн немного расслабился и снова отвернулся.

- Лиа кружила головы многим, была ветрена и шаловлива, так на то и дается пора юности. Но никого и никогда не подпускала близко, ни к сердцу, ни к телу.

Вскоре доложили о том, что стол накрыт, и лассы перебрались в трапезную, чтобы продолжить беседу за кубком доброго хмельного напитка. Однако заговорили они не сразу. Каждый думал о своем. Мысли Гаэрда унеслись к родному замку, где на него возлагали надежды, ожидая, что младший ласс исполнит предназначение и не уронит честь своего рода. К тому же охотники все еще были где-то недалеко и следовало торопиться, но совесть и душа требовали отложить дело, безусловно важное, но…

Слезы в глазах прекрасной лаиссы и неизвестность о ее дальнейшей судьбе не давали покоя Гаэрду. Как же можно было оставить ее в руках того, кто посмел пренебречь обязанностью мужа беречь и заботиться о своей жене. Женщина, пришедшая в род супруга, издревле почиталась за ровню, потому что несла в чреве своем продолжение и славу рода своего мужа – его сыновей. И хоть с некоторых пор дочерей почитали наравне с сыновьями, все же жена и мать оставалась почти священной. И если уже не на любовь, то на уважение своего супруга благородная лаисса могла рассчитывать смело. Однако то, что увидел Гаэрд, возмутило и взволновало его до глубины души.

- Как случилось, что о лаиссе Лиаль пошли столь мерзкие слухи? – наконец заговорил ласс Дальвейг.

Ригн сделал большой глоток из кубка и отставил его в сторону, невесело усмехнувшись.