Наследница. Вторая ипостась (СИ)

Annotation

Даже если вас съели, у вас два выхода. У меня же все гораздо хуже - меня казнили. Но это оказалось не концом пути, а его началом. Какой из путей я выберу - решать только мне. Вернуться проще всего, а вот сделать шаг в неизвестность... смогу ли я? ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ! Это произведение я уже когда-то выкладывала на СИ, но в порыве страсти, страницу удалила, как и это произведение. Текст выкладывался под другим ником автора. ОБНОВЛЕНО! 15.11.16

Kasumi

Kasumi

Наследница. Вторая ипостась.

Пролог.

Недалеко, всего в нескольких километрах от столицы магического государства стояла дряхлая, немного покосившаяся избушка. Шаткий порог и пустая будка, в которой давно не было доброго пса, заросший огород и тихий, совсем незаметный для человеческого глаза огонек в окне домика. Он понимал, что скоро должен прибыть заказчик, но мужчина, с виду спокойный и холодный, сгорал от нетерпения избавиться от своей ноши и отправится домой. Для него прошла целая вечность, когда сзади послышался еле слышимый хруст ветки. Обернувшись, он заметил темную фигуру, спрятанную в тени ветвистых деревьев. Не произнося и слова, мужчина достал небольшой сверток из-за пазухи, и сделал один неуверенный шажок по направлению к предполагаемому заказчику. В какой-то момент в его человеческой душе зародился червячок сомнения, но он убил его на корню - это ведь просто задание и больше ничего. Зато, какое прибыльное, и ему хватит денег, чтобы закрыть все долги, и еще останется. Эта мысль грела душу, как никогда.

- Думаю, можно вас похвалить? Вы справились великолепно! - неожиданно резко раздался тягучий, низкий голос. - Что ж... я могу забрать ребенка? Или? - заказчик усмехнулся, и мужчина почувствовал, как по лицу его собеседника расплывается улыбка, от которой по телу наемника пробегают тысячи мурашек.

- Нет! Я свою часть сделки выполнил! - выпалил мужчина, чувствуя, как начинают дрожать руки.

- Я и не сомневался, - спокойно ответили ему. - Вот, как и договаривались!

Рядом с ногой мужчины упал тяжелый кошель с золотыми монетами. Подняв его, наемник спрятал в сумку честно, по его мнению, заработанные деньги, и только решился подойти, как перед его носом появилась черная тень. Она вырвала из его рук сверток с младенцем и, поклонившись, напоследок звонко рассмеялась:

- Всего хорошего!

Исчезла в тени деревьев, оставив напоследок лишь маленький огонек, мерно весящий в глубине избушки.

Часть первая.

Я лежала в своей мягкой кровати и смотрела на белоснежный потолок. Не знаю, что меня в нем привлекало, но отвести взгляд было сложно. Развороченная кровать, на которой я с превеликим удовольствием расположилась, была тоже белой, хотя кое-где виднелись то чёрные, то синие цвета от моих художеств, то от красок, то отчего-то еще, а может это вообще такой узор постельного белья. Не имею представления, никогда не разглядывала свое постельное белье. На все территории комнаты, где-то на полу валялись мокрые штаны, футболка и мои любимые берцы, служившие мне не один год. В углу лежал мой полупустой школьный рюкзак, и гора вещей, вываленных на ковер. Напротив кровати стоял большой деревянный шкаф, наверняка еще со времен первой мировой войны. А на столе не менее большая куча учебников исписанных и разрисованных мною же.

Потянувшись, словно кошка, я нехотя встала на свои две конечности. Тело приятно ныло от большой ночной нагрузки, а глаза слипались от недосыпания, но я нисколько не жалела, что пошла на этот безумный поступок.

Паркур - это мое все!

Взглянув на часы, отметила, что можно ещё поспать, но мой организм категорически отказывался отправляться в царство Морфея. Вот я и маялась - лежала на кровати, подергивая ногой в такт, и напевая какую-то новомодную песенку, пока не прозвенел будильник, и в дверь не постучала моя няня. Миловидная женщина средних лет: чёрные волосы с проблесками седины, красивая улыбка и нежный взгляд делали из нее ангела наяву. Более доброй женщины я никогда не видела в своей жизни. Это все, что я могла о ней сказать, но, сколько я себя помню, она была всегда со мной: когда я пошла в первый класс, и в старшую школу, все мои шестнадцать лет она была рядом. Но отец, человек, который должен был быть опорой мне, всегда сторонился меня...

- Катенька, вставай! - я поморщилась от такого обращения, хотя и любила Людмилу Николаевну, но уменьшительно-ласкательное "Катенька", от полного Екатерина, мне никогда не нравилось. Поэтому вне дома меня все называли Рина, но так как обижать единственного и родного мне человека было бы преступлением, я молчала, ведь это такая мелочь.