Наследники предтеч(Обновление от 22.10.2008.)

Воспользоваться твоей беспомощностью… Готов искупить свою вину чем угодно.

Вот как. Выходит, что жертвой жестоких шуток керелей оказался не только мой вид?

Или? Я внимательно посмотрела на Дмитрия. Нет, у него и стопы нормальные и уши небольшие и округлые, в отличие от моих, крупных и заостренных. Не только мой.

Что же я делаю? Какое право я имею мстить за свои обиды всему окружающему миру, в том числе тому, кто не причинил мне зла?

– Все в порядке, – я тепло улыбнулась, почувствовав в нем родную душу. В конце концов, если первыми мне попались подонки, это вовсе не позволяет автоматически записывать в них всех остальных. Совесть замучила с новой силой, все-таки, сколько времени уже по болоту бродим. – Не находится. Ничего не находится, – представив, что Дмитрий может проявить упорство в поисках несуществующего "места захоронения", я чуть не завыла от чувства вины. – Мы тут в болоте утонем! И заблудимся! – признаться, что ли? Нет, я бы на его месте меня в ближайшем омуте утопила за такие дела. – Давай вернемся?

– Ладно, идем обратно, в крайнем случае у нас вещи есть, не пропадем, – как-то подозрительно быстро, прямо-таки с готовностью согласился он, облегченно вздохнул и остервенело захлопал себя по лицу. Ну конечно! Его же тут заживо едят!

Значит дело не в погоде, а во мне. Дмитрий промычал что-то неопределенное и чуть позже добавил, нервно оглянувшись. – Кстати, ты случайно не помнишь с какой стороны мы пришли? – я принялась лихорадочно вспоминать дорогу. Потом кивнула.

– Кажется с этой, – я махнула рукой немного вбок. Точного пути я не знала, но сейчас главное из болота выбраться, а там разберемся.

Примерно через час мы вышли на твердую землю, но вот лагерь искали гораздо дольше. И, на мой взгляд, вышли к знакомым моему спутнику местам совершенно случайно. За это время у меня созрело решение. Нельзя так жить. Я буду бороться, буду воевать, но с керелями, а не с такими же их жертвами, как я. Не хочу жить во лжи, скрываясь и маскируясь. Заметив роскошные папоротниковые кусты, я остановилась и подозвала Дмитрия.

– Вы знаете о местной картошке? – он недоуменно моргнул. – Вот, – я выкопала клубень и протянула ему. – Проверь, как он для тебя?

– Спасибо, – улыбнулся он, проверив продукт кольцом-анализатором. – Ты что?.. – спросил с оттенком страха, когда я, стянув с себя грязную рубашку, сунула ее в руки мужчине. Я грустно улыбнулась.

– Я не пойду в лагерь.

– Но почему? Как ты одна? – я смутилась. С другой стороны нельзя начинать новую жизнь со лжи. Тем более что нога полностью прошла, так что в случае чего убегу.

– Я врала, – он вопросительно посмотрел мне в глаза. С трудом, но я заставила себя не отводить взгляд. – У меня никогда не было "утонувших" вещей. И никто меня не грабил. Я солгала, потому что думала, что вы хотите прибарахлиться за мой счет. Мне очень стыдно за свое поведение.

Некоторое время он молчал. Потом улыбнулся и, наконец, залился веселым смехом. Я удивленно открыла рот, но, подумав, закрыла его обратно, так и не задав вопроса.

– Так это же замечательно, – пояснил он причину своего веселья. – А то у меня, честно говоря, сложилось впечатление, что ты дурочка какая-то. А ты так здорово так всех вокруг носа обвела. У нас у самих уже трижды пытались отнять имущество, – добавил Дмитрий погрустнев. – Это страшно, когда люди так грызутся из-за материальных благ. Но это не причина уходить. У нас разумный народ, никто тебя винить не станет. Разве что за болото, – он ехидно подмигнул опухшим от укусов веком.

– Но это еще не все! – с болью воскликнула я. – Тогда, ночью… – Дмитрий от этих слов сник и с тяжелым вздохом отвел взгляд.

– Я понимаю.

– Ничего ты не понимаешь! Я не о том. Во время акта я тоже ничего не соображала, поэтому не могу тебя винить! Но потом… Понимаешь, потом… я чуть тебя не съела, – я кивнула на забинтованное плечо. – Чуть не сожрала заживо.

– О… – он тоже посмотрел на повязку. – А я думал, это случайно, в порыве страсти… или при самозащите, – как-то виновато добавил он.

– Не знаю, как так получилось, – мой голос задрожал. – Но, проснувшись от голода, я обнаружила, что ты не дышишь, а я тебя душу и грызу, – я отвернулась, понимая, что мне нет прощения. – Еле смогла остановиться и то только потому, что рядом фрукты оказались. Я думала, что убила тебя.

Он молчал. Через несколько минут я решительно вытерла слезы. Все, я призналась в своих грехах. Теперь можно уходить. Я встала.

– Подожди. Но ведь даже с этим, наверное, можно как-то бороться. Я не верю, что на Земле ты занималась людоедством.

– Не занималась, конечно. Но какое теперь это имеет значение, – не оборачиваясь, прошептала ближайшему дереву.

– Большое! Может тебе просто стоит брать еду в постель, чтобы всегда под рукой была. Все равно вместе легче. Вместе мы что-нибудь придумаем.

– Слишком большой риск. Я не хочу однажды обнаружить, что убила человека. Тем более друга. Поэтому пока не смогу справиться, лучше быть одной.

Дмитрий не возразил. Я все-таки решила повернуться к нему лицом. Теперь, когда между нами не стало черных тайн, душе полегчало.