Наследник Шимилора

Вот и мой дом на улице Королевских Лип — один из самых новых и дорогих особняков в столице. Близость к королевскому дворцу немало повлияла на его цену. Привратник, зевая, распахнул передо мной ажурные ворота. Он не выглядел удивленным — уже успел привыкнуть к моим ночным прогулкам. Я быстро прошла аллеей маленького парка, бросила взгляд на пруд, в котором жили

Часть 1 АГЕНТСТВО «ЛАВЕРЭЛЬ»

Раскрыв глаза, гляжу на яркий свет

И слышу сердца ровное биенье,

И этих строк размеренное пенье,

И мыслимую музыку планет.

Все — ритм и бег.

Бесцельное стремленье!

Но страшен миг, когда стремленья нет.

И. Бунин

1. Испорченное колесо

Каждый день человек делает не одну тысячу шагов. Как узнать, какой из них бесповоротно изменит его судьбу?

Условно можно считать, что такой шаг был сделан у выхода из метро «Пушкинская», хотя от «Владимирской» было гораздо ближе. Выбор был вполне сознательным: чтобы немного успокоиться, я решила удлинить путь.

Нет горше времени на земле, чем месяц август… Лето умирает красиво, зажигая золотые огни в кронах деревьев. Так умирали на пирах римские цезари, так любовался собственной агонией французский декаданс, сплетая багряные цветы зла в погребальные венки… Я шла мимо газонов с пыльной городской травой, пряча глаза под темными очками, прислушиваясь к гулким ударам сердца.

В центре города я не была давно и, выйдя на Загородный, отметила очередные изменения среди вывесок магазинов и кафе. Вот только интересовавший меня дом оставался прежним. Огромный «Летучий голландец» эпохи броненосных кораблей выплывал на Пять углов, разрезая пространство могучим форштевнем. Башня под полусферой купола напоминала капитанскую рубку, и мне даже померещилось приникшее к стеклу бледное лицо капитана…

Я поднялась на третий этаж. Вот и металлическая табличка с гравировкой: «Агентство „Лаверэль“». Стараясь не думать о последствиях, я протянула руку к звонку. В этот момент раздался мелодичный звон, дверь отворилась сама и выпустила на лестничную площадку двух взволнованных девиц, сопровождаемых молодым человеком в очках, одетым в белоснежную рубашку.

— Что значит — не тот типаж? — возмущалась одна девица, вздрагивая бюстом, обтянутым розовой майкой. — Я что, уродина?

— У вас великолепный типаж, — тактично заметил молодой человек. — Вы — ярко выраженная роковая женщина. Но, увы, на сей момент у нас нет таких предложений. Тем не менее, ваши данные занесены в компьютер. Если появится что-нибудь подходящее, мы вам обязательно позвоним. Вы к кому, девушка?

Я не сразу сообразила, что последний вопрос относился уже ко мне. Беззвучно похлопав губами, как рыба, вытащенная из воды, я наконец выдавила:

— Агентство «Лаверэль». Мне назначено… Я посылала вам свое резюме.

Молодой человек покладисто кивнул.

— Проходите. Вас сейчас примут.

Возмущенная девица, типаж которой не оценили по достоинству, еле слышно фыркнула, выразительно оглядев меня с головы до ног, взяла подругу под локоть и удалилась. Молодой человек пропустил меня внутрь. Снова пропел колокольчик, висящий над дверью.

Я оказалась в маленькой приемной, довольно чистой, без всяких излишеств. У стены стоял диван, вдоль другой — несколько кресел и столик с журналами. Три двери без табличек. Окно выходило на проспект, густо усеянный дорогими магазинами. Внизу плотно друг к другу жались сверкающие иномарки…

— Проходите, пожалуйста!

Я резко обернулась на низкий, хрипловатый голос. На пороге одного из кабинетов стояла женщина средних лет — рыжеволосая, в узких брюках и жемчужно-голубой трикотажной тунике с глубоким треугольным вырезом.

В помещении оказалось пусто, если не считать стола и стула. На столе лежало огромное количество карточек, и стояли две коробки. К одной была приклеена бумажка с надписью «да», к другой — «нет».

— Меня зовут Алена, — представилась женщина. — Вам предстоит пройти тест на пригодность к работе в нашем агентстве. На этих карточках — вопросы. Будьте любезны, разложите их по коробкам в зависимости от своего ответа.

— Но мне хотелось бы узнать… — робко начала я.

Алена прервала меня.

— Без результатов тестирования вы не получите никакой информации. Что вас смущает? — она подняла умело подведенную бровь. — Люди любят тестироваться.

Первая попавшаяся карточка взывала к моему гражданскому долгу: «Я всегда плачу за проезд, даже если уверен, что меня не поймают». Я оглянулась на Алену — та выходила, прикрыв за собой дверь. Карточку я положила в коробку с надписью «Да». Это правда: вдруг окружающие подумают, что у меня нет денег на проезд?