Наследник имения Редклиф. Том второй

— Дло въ томъ, — прервалъ, не слушая его, мистеръ Эдмонстонъ: — что письмо написано очень чистосердечно; просто — говоритъ, что онъ никогда не игралъ; чего жъ больше?

— Но вдь это слово не игралъ, — произнесъ Филиппъ:- можетъ. имть два значенія. Онъ давалъ, можетъ быть, клятву не играть въ карты и на бильярд, а на счетъ пари ничего не упомянулъ, кто знаетъ? можетъ быть, онъ проигралъ закладъ во время скачекъ.

— Гэй никогда не прибгаетъ къ уверткамъ, — съ сердцемъ возразила мистриссъ Эдмонстонъ.

— И я бы никогда не заподозрилъ его въ нихъ, если бы чэкъ, данный имъ на имя извстнаго игрока, не оправдывалъ моего мннія. Вотъ гд кроется секретъ его таинственныхъ поздокъ въ Лондонъ, — сказалъ Филиппъ.

— Обвинять его строго, не имя на то положительныхъ доказательствъ, мы не смемъ, — замтила тетка.

— Но вдь онъ самъ же говоритъ противъ себя, — возразилъ Филиппъ. — Онъ сознается, что виноватъ, а въ чемъ — не хочетъ объяснить. По моему, въ тон его письма ясно выражается мысль: «пока есть возможность съ вами ладить — я ссориться не буду».

— Ну, нтъ, извините! закричалъ мистеръ Эдмонстонъ. — Я не флюгеръ какой-нибудь, который можно вертть во вс стороны. Нтъ-съ! особенно, если дло коснулось моей дочери. Я до всего доберусь, все разузнаю, пока позволю ему заикнуться объ ней. Вотъ вамъ урокъ, сударыня, — сказалъ онъ обращаясь къ жен:- устраивайте свадьбы въ моемъ отсутствіи! Мистриссъ Эдмонстонъ была сильно разстроена тмъ, что мужь, изъ-за того только, чтобы поддержать свое достоинство въ глазахъ Филиппа, дйствуетъ пристрастно. Боясь раздражить его еще сильне, она молчала.

— Однако нужно же дйствовать ршительно, — началъ тотъ снова. — Гэй обязанъ высказаться передо мною вполн. Я ненавижу секреты. Сейчасъ пойду, напишу къ нему и скажу, что я требую полной откровенности; такъ что ли, Филиппъ?

— А вотъ мы съ вами объ этомъ хорошенько потолкуемъ вдвоемъ, — замтилъ племянникъ.

Тетка поняла намекъ и вышла. Въ уборной она встртила Эмми. Молодая двушка ждала ее съ трептомъ въ сердц.

— Мама, не зовите горничную, — сказала она, цлуя мать:- я сама васъ одну. Голубушка моя! скажите, врно случилось что нибудь нехорошее съ Гэемъ! продолжала она, нжно прижимаясь къ матери.

— Дурнаго ничего, дитя мое, но въ денежныхъ разсчетахъ у него съ папа вышло недоразумніе, и папа очень на него сердитъ.

— А Филиппу-то что тутъ за дло?

— Право не знаю, Эмми. Кажется, Маргарита Гэнлей что-то слышала про Гэя, и передала это брату.

— А вы читали письмо его? спросила робко дочь.

— Да, читала. Онъ положительно отвергаетъ все, въ чемъ его обвинили.

— Значитъ, папа теперь спокоенъ, — гордо произнесла Эмми.

— Современемъ все объяснится, — сказала мать:- но теперь дло еще темное, и обстоятельства некрасивы. Жаль мн тебя, дорогая моя, — продолжала она, нжно гладя рукой мягкіе, кудрявые волосы Эмми и цлуя ее въ лобъ.

— Я все перенесу, — отвчала та съ грустью:- но мн больно, что Гэя оскорбляютъ. Зачмъ тутъ Филиппъ вмшивается? папа все дло можетъ устроить одинъ. А теперь, я знаю, чмъ кончится, Гэй выйдетъ изъ себя и потомъ будетъ раскаяваться….

Позвали къ обду, и Эмми на минуту забжала къ себ въ спальню.

— Я должна быть тверда, — говорила она со слезами: — иначе я не буду его достойна. Боже мой! поддержи меня! Если Гэй будетъ несчастливъ, — онъ врно не упадетъ духомъ, и ему будетъ отрадно знать, что я съумла перенести наше горе. Да, я не хочу унывать, я даже не буду сердиться на Филиппа, хотя знаю, что это все дло его рукъ.

Она отдохнула и сошла внизъ гораздо спокойне, чмъ была.

За обдомъ, мистеръ Эдмонстонъ чувствовалъ себя въ самомъ скверномъ расположеніи духа; онъ былъ недоволенъ каждымъ кушаньемъ, и все время ворчалъ на жену. Та старалась кое-какъ поддерживать разговоръ съ Филиппомъ, и, наконецъ, дамы нашли возможность уйдти въ гостиную. Черезъ минуту Филиппъ принесъ къ нимъ Чарльза на рукахъ, усадилъ его въ кресло, а самъ удалился. Эмми долго стояла у окна, прислонившись головой къ стеклу; потомъ, когда стемнло, она быстро повернулась и крпко сжала руку Чарльза, мимо котораго ей пришлось проходить, затмъ вышла вонъ изъ комнаты. Мать немедленно послдовала за нею.

— Филиппъ не даромъ выжилъ меня изъ столовой, — сказалъ Чарльзъ, оставшись съ Лорой вдвоемъ, — Онъ объявилъ мн безъ околичностей, что ему нужно говорить съ папа, и вынехъ меня оттуда на рукахъ. Врно что нибудь да случилось.

Долго они терялись въ догадкахъ на счетъ тайны, ихъ окружающей, пока вернувшаяся мать не помогла имъ разъяснить загадки.

— Это все сплетни мистриссъ Гэнлей, — уврялъ Чарльзъ. — Гэй ни въ чемъ не виновать, я убжденъ въ этомъ; Филиппъ изъ мухи сдлалъ слона, и теперь радуется, что папа принимаетъ ршительныя мры.

Лора, боясь выдать себя, не смла защищать Филиппа слишкомъ горячо, но она настаивала на одномъ, что онъ слишкомъ честенъ и справедливъ, чтобы поднять столько шуму изъ пустяковъ. Вс трое они ни на минуту не усомнились въ невинности Гэя.