Наследник

Пару лет назад в кинотеатрах с большим успехом шел один фильм. Назывался он "Мальчик ищет отца". Это была грустная история о том, как в годы войны десятилетний ребенок разыскивал своих без вести пропавших родителей. Исполнитель главной роли Радислав Сулимов, — смугловатый, черноглазый пацаненок, с большими выразительными глазами, симпатичными кудряшками, и чарующей широкой, по-детски искренней, белозубой улыбкой, — влюбил в себя всю страну. Сыграл он потрясающе: правдиво и трогательно. В залах проливались реки слез. Всеобщему умилению способствовало и то, что Радик был круглым сиротой. Когда ему было шесть лет, его родители погибли в автомобильной катастрофе, и родственники, не пожелав взваливать на себя дополнительную обузу, отдали его в детский дом. Узнав об этом, Геннадий Карпычев, игравший в том фильме роль отца, принял решение усыновить талантливого ребенка, забрал его к себе и дал ему свою фамилию.

— Так что, ситуация такая. Это единственное, что я могу тебе предложить. Лицензии у тебя нет. Опыта работы в охране — никакого. Решай.

— А зарплата? — спросил я.

— Зарплата должна соответствовать квалификации, — развел руками Баруздин.

Он назвал мне сумму, от которой я разочарованно вздохнул. Честно говоря, я рассчитывал на большее. Первым моим порывом было встать, попрощаться и уйти. Но меня что-то остановило. Когда я найду это самое "большее"? Мое плачевое материальное положение не оставляло много времени на поиски. И найду ли я его вообще? А если и найду, в чем оно будет заключаться?

— Но плАтите хоть вовремя? — поинтересовался я.

— Вовремя, — ответил Баруздин. — Не позднее пятнадцатого числа каждого месяца. Не веришь — спроси у ребят.

Немного подумав, я решил, что синица в руке все же лучше журавля в небе. Подняв голову, я посмотрел на директора, и согласно кивнул головой.

— Тогда давай паспорт, — сказал он, и вытащил из стола несколько листков бумаги.

Через полчаса я вышел из вагончика, имея в кармане официальный документ под названием "Трудовой контракт".

"ЧОП "Барс" в лице директора Баруздина Романа Олеговича, именуемое в дальнейшем "Работодатель", с одной стороны, и гражданин Чернышев Евгений Николаевич, именуемый в дальнейшем "Работник", с другой, заключили договор о нижеследующем…".

"Ну что, гражданин Чернышов Евгений Николаевич, — мысленно спросил себя я, — Вас можно поздравить? Вы теперь не безработный".

Так-то оно было, конечно, так, но радости на душе я все же не чувствовал. Я, дипломированный инженер, имеющий высшее образование, пошел в охранники!

"Это ведь не на всю жизнь, — успокаивал себя я. — Это только на первое время. Немного поработаю, поднакоплю деньжат, осмотрюсь, а затем найду себе что-нибудь посерьезнее".

Аутотренинг сработал, и вскоре на место горечи заступило любопытство. Подумать только, я своими глазами увижу Геннадия Карпычева! Буду с ним здороваться, разговаривать. Уму не постижимо!

Тогда я даже не предполагал, сколь судьбоносным окажется для меня этот день…

Вернувшись домой, я тут же сообщил своим родственникам, что меня взяли на работу, и не без гордости назвал объект, который мне предстояло охранять с завтрашнего дня.

— Повезло тебе! — изумленно воскликнул дядя Саша.

— В чем ему повезло? — резко возразила тетя Клава. — В том, что он в прислуги попал?

— Ну, почему обязательно в прислуги? — осуждающе взглянул на нее муж. — Он же не кухаркой устроился. Он охранник. Это, все-таки, посолиднее.

— Будет в том числе и кухаркой, — махнула рукой тетя Клава. — Заставят. Ох, не люблю я этих знаменитостей. Сами — все из себя, не подойдешь. Смотрят надменно, свысока. С прислугой не церемонятся, издеваются над ней, как хотят. За людей не считают. Относятся, как к собакам. А уж про этого Карпычева я наслышана!…

И тетя Клава на одном дыхании выложила все, что она знала про известного артиста. Из ее пространного монолога я отметил для себя четыре момента.

Первое. Карпычевы живут очень закрыто, никого к себе не пускают, и ни то, что дружеских, а даже простых соседских отношений ни с кем не поддерживают.

Второе. Геннадий Карпычев женат уже в третий раз.

Третье. Его нынешняя супруга — гусыня и стерва.

Четвертое. Его приемный сын — оболтус из оболтусов. В школе ни с кем не дружит. Дерется с одноклассниками. Обзывается. Грубо реагирует на все замечания в свой адрес, и ничем не напоминает того восхитительного, обаятельного мальчугана, которого сыграл в кино.

— Вот так! — красноречиво вскинула палец тетя Клава, и поставила передо мной тарелку пельменей…

Глава пятая

На следующее утро мой сладкий сон прервал звонкий, голосистый будильник. Я бодро вскочил с постели, быстро совершил утренний моцион, оделся, позавтракал, и отправился на службу.

Рабочий день начался с развода (то бишь планерки, если использовать гражданскую терминологию).