Наследие Темного Меча

Тем временем мы ушли с солнечного света в тень раскидистых ив и тополей, которые росли вдоль берегов реки.

— Думаю, вы его недооцениваете, — возразил я. — Он был достаточно силен, чтобы принести себя в жертву, когда Джорама собирались обратить в камень. И ему хватило сил и могущества, чтобы помочь Джораму победить Блалоха.

Мосию эти доводы не убедили.

— Он оставил Темный Меч у дракона двадцать лет назад! Если отец Сарьон тогда действительно наложил чары на дракона, заклинание вряд ли могло продержаться так долго!

Я с сожалением подумал, что Мосия, наверное, прав. Драконы Ночи были сотворены как боевые машины, предназначенные для того, чтобы убивать по приказу своих создателей. Во время Железных войн Дкарн-дуук, которые создали этих драконов и повелевали ими, почти все погибли. А выжившие были слишком утомлены и слабы, чтобы разбираться с этими тварями. Так Драконы Ночи остались без присмотра и спрятались под землей, в бесконечном лабиринте пещер и тоннелей — они нуждались в укрытии от ненавистного им солнечного света.

Драконы не питали любви к людям и даже ненавидели их — памятуя о тех, кто обрек их племя на жизнь во тьме.

Наконец мы подошли к входу в пещеру и остановились на берегу, безрадостно глядя на темный провал в серой скале. Это была гигантская арка из камня, в которую легко могли войти мы все впятером — если бы большая часть входа не находилась под водой! От реки ответвлялся быстрый и глубокий поток и, повернув, утекал вниз, в темноту пещеры.

— Удача вам изменила, отец, — сказал Мосия. — Течение, реки переменилось. Мы не сможем проникнуть внутрь — или вы хотите сказать, что нам придется пробираться по опасным подземельям вплавь?

Ворон у него на плече зловеще каркнул.

Стыдно признаться, но моей первой реакцией было облегчение — пока я не посмотрел на Элизу.

До сих пор королева отважно и хладнокровно переносила все опасности и тяготы пути. Но такого разочарования она не выдержала. Элиза побледнела и стиснула кулаки.

— Мы должны пробраться внутрь! — крикнула она и добавила с отчаянием в голосе: — Если понадобится, я поплыву!

В быстром потоке, который уходил в пещеру, крутились водовороты, у каменистых берегов плавали бревна и пузырилась пена. Нет, вплавь здесь не пробраться.

— Мы можем построить плот, — предложила Сцилла. — Свяжем вместе несколько бревен. Может быть, колдун сотворит какое-нибудь заклинание…

— Я не заклинатель и не ремесленник Прон-альбан, — холодно заметил Мосия. — Я не умею строить плавательные средства, и вряд ли вы захотите ждать, пока я изучу это искусство.

— Я не прошу вас создавать полноценный корабль, — возразила Сцилла, сердито сверкнув глазами. — Но, по-моему, вы вполне могли бы каким-нибудь огненным заклинанием выжечь внутреннюю часть бревна, чтобы получилась примитивная лодка.

— Лодка! — Мосия презрительно фыркнул. — Может быть, нам лучше использовать вашу голову, сэр рыцарь. По-видимому, она достаточно пустая! Вас не посещали мысли о том, что мне нужно приберечь всю магию до встречи с драконом, который — есть у меня такое предчувствие — вовсе не будет счастлив, увидев нас.

Все это время отец Сарьон пытался что-то сказать. Наконец он, смог вставить слово:

— Неужели вы настолько сомневаетесь во мне, что подумали, будто я приведу вас в затопленную пещеру?

Он сказал это с улыбкой, но нам стало неловко, особенно мне и Элизе.

— Простите меня, отец, — сказала Элиза, смутившись. — Вы правы. Мне следовало верить в вас.

— Если не в меня, то хотя бы в Олмина, — поправил Сарьон и посмотрел на Мосию так, что я понял — старый каталист слышал по крайней мере часть нашего разговора.

Мосия ничего не сказал, не стал извиняться. Он стоял безмолвный и непоколебимый, сложив руки перед собой и спрятав их в широких рукавах черной мантии.

Сарьон между тем продолжал:

— Здесь есть проход, вон там. Выступ скалы тянется над уровнем воды. Эта тропа приведет нас в тоннель, который поворачивает в сторону от реки и уходит вглубь пещеры.

Тропинка петляла вдоль берега и сворачивала налево, огибая большую иву, ветви и корни которой заслоняли вход в пещеру. Сарьон раздвинул свисающие ветви, и мы увидели еще один темный провал.

Мосия вызвался идти первым — мне подумалось, что таким образом Дуук-тсарит пытался оправдаться в своей несдержанности.

— Стойте здесь, пока я не подам сигнал, — предупредил он.

Мосия вошел в пещеру, взяв с собой ворона, и вскоре скрылся из виду. Я сперва не понял, зачем он прихватил птицу, но потом догадался. Когда ворон вылетел наружу, хлопая черными крыльями, словно огромная летучая мышь, это и было сигналом для нас.

— Идите вперед, — хрипло прокаркала птица. — По одному.

Элиза бесстрашно шагнула вперед. Наверное, моего страха за нее хватало на нас обоих. Я следил за ней взглядом, пока мог, как будто только моя воля удерживала ее от падения с уступа.

Ворон полетел в пещеру вместе с Элизой. Я еле дождался его возвращения.

— С ней все хорошо, — прокаркал посланец. — Теперь следующий!