Наследие предков

— Тигран, она боится твоего голоса, — тихо проговорила Рита, все еще прижимая к себе оборванку.

Неизвестная свернулась калачиком, пряча лицо в грязных длинных волосах и прижимая голову к коленям.

— Блин, ну и воняет от нее, прости господи! — фыркнул Тигран.

— Я вообще не понимаю, откуда она тут взялась. Может, какая-то неизвестная община выживших?

— Все может быть, Рита. Не знаю я. А она неразговорчивая какая-то.

Движение продолжилось еще какое-то время, пока дрезина вдруг не стала сбавлять ход.

— Что такое? — взволнованно спросила Рита.

— Развилка впереди, кажется, — отозвался Тигран. Он включил фонарь, присовокупив к свету керосиновой лампы, принадлежавшей оборванке, еще и свой, более мощный луч. — Точно.

Он остановил транспорт, взял автомат и спешился. Вправо уходил другой туннель, подобный тому, по которому они двигались. Перед развилкой имелась переводная стрелка в виде простейшей системы рычагов, позволявшей выбирать одно из двух направлений. Сейчас был выбран левый путь. Однако Тигран решил осмотреть и правый туннель.

— Рельсы тут ржавые. Но не девяносто лет. Ими пользовались давно, но уже намного позже окончания войны. Я так думаю, — послышался его голос из бокового туннеля. — О! Да тут тележки какие-то!

Он углубился еще больше в эту сторону, чтоб получше разглядеть выхваченные фонарем призрачные силуэты.

Баграмян не ошибся: на рельсах стояли три скрепленные между собой тележки. И на них был какой-то груз.

Тигран замер, подойдя ближе. На каждой из трех тележек в мрачном безмолвии покоилось по одной бомбе. Их форма и хвостовые стабилизаторы не оставляли сомнений, что это действительно бомбы. И, судя по размерам, наверняка на пару тонн каждая, или даже больше.

— Черт возьми! — выдохнул он.

— Тигран, что там такое? — послышался голос Риты.

— Здесь три бомбы!

— Что?! Уходи оттуда скорее!

— Погоди! Сейчас!

Баграмян наклонился перед первой тележкой. Там, прямо под колесом, лежала свернутая шинель. Не задумываясь, он выдернул ее, желая осмотреть карманы. А развернув, обнаружил, что шинель немецкая. Еще со времен вермахта. Хотя, судя по петлицам, она принадлежала не армейскому солдату, а эсэсовцу. Серый цвет шинели стал зеленоватым от плесени, а материал истончился и местами был изъеден молью, а возможно, и крысами. Тигран принялся исследовать карманы, и вдруг услышал слева от себя какой-то шорох. Быстро повернув фонарь, он с ужасом обнаружил, что сцепленные тележки пришли в движение. Видимо, шинель была брошена не просто так, а выполняла роль стопора для колес. Туннель в начале имел незаметный уклон, увеличивающийся по мере дальности от развилки, и естественная сила земного тяготения увлекла тележки вперед.

— Черт! — воскликнул Тигран, судорожно сворачивая одной рукой шинель, чтобы снова бросить ее под колеса.

— Тигран! Что там такое?!

— Черт! Черт! Черт! — одной рукой, да еще в такой нервной спешке, свернуть шинель в исходное положение не получалось. Тогда Баграмян отложил автомат с фонарем в сторону и принялся делать это двумя руками. Тем временем тележки набирали ход. Тигран обогнал их и швырнул свой тючок под колесо, однако набравшая темп движения сцепка просто столкнула этот импровизированный стопор. Да еще, как назло, не наружу, а между рельсами. Теперь, чтобы достать шинель, надо было дождаться, пока проскочат все три тележки.

— Да мать твою!

— Тигран! Что случилось?! — В начале туннеля показался силуэт Риты.

— Не иди сюда, бога ради! Уйди! Бомбы покатились! Уходи!

— Тигроша, беги оттуда!

— Я остановить пытаюсь!

— Вернись, пожалуйста!

— Уходи, Рита, черт тебя дери!!!