Наследие предков

Загорский недоверчиво смотрел на Самохина. Речь ведь шла о том, о чем говаривал еще его прадед, штурмовавший восточно-прусскую цитадель. Большинство легенд, которые увлекли еще отца Александра и заставили заняться эдакой самостоятельной археологией, происходили именно из уст прадеда. Про бункеры с хитроумными ловушками. Про вылетающие из-под земли истребители. Про неуловимый бронепоезд, который внезапно появлялся на узком перешейке между морем и заливом и попортил много крови красноармейцам на ближних подступах к военно-морской базе Пиллау, позже именовавшейся Балтийск. Рассказывал он и про тайное метро. Правда, сам старик не видел его и также услышал от кого-то. Но все эти истории от прадеда не дали никакой конкретики в исследованиях. Только определили наследственно передаваемый интерес к этой теме.

— Вы хотите сказать, что этот метрополитен в самом деле существует? — наконец вымолвил Александр.

— Это слова Клауса. Вот послушай. В сорок пятом году, когда наши уже приближались к Кенигсбергу, тут, конечно, царила суматоха и паника. Молодой эсесовец Клаус Хабихт только получил новое звание. Текучесть кадров была тогда, сам понимаешь. Снайперы хорошо выкашивали командный состав, особенно, если речь шла о «черном ордене». И если до генерала добраться было сложней, то младшие офицерские чины, бывавшие на передовой, быстро ловили свою пулю. Вот мало-мальски хорошо подготовленных унтеров и ставили на освободившиеся очередным выстрелом должности. Так случилось и с нашим стариком. Однажды ему и, соответственно, находившейся под его командованием группе поручили особое задание. Первое задание в его новой должности. Обеспечить погрузку некоего эшелона. Речь шла о погрузке разного добра: секретных архивов диверсионно-разведывательных школ Абвера и шестого департамента РСХА,[12] плюс кадровые архивы подразделений СС из низших и покоренных народов. В основном все архивы, что успели эвакуировать из Прибалтики. Довеском шли награбленные в СССР культурные ценности и много чего еще. Конечно, грузить должны были не сам Клаус и его подчиненные манны и шютце.[13] Работой занимались рабы: советские военнопленные, поляки, литовцы и так далее. Задачей Хабихта было обеспечение порядка на погрузке — охрана и тому подобное. Наш добрый друг Клаус очень удивился, когда эшелон, который должны были загружать, оказался… под землей. Они вышли к подземной станции через какие-то подземные ходы, ведущие отсюда, из пятого форта. Узкоколейка. Туннель. Десяток вагонов. И еще какая-то группа СС без знаков различия. С ними был только один при погонах и петлицах. Какой-то штандартенфюрер. Ну, такое звание. Уже не полковник, но еще не генерал.

— Я знаю, — кивнул Загорский, с интересом выслушивающий эту историю.

— Ну так вот, — продолжал майор, — Клаусу сказали, что на время операции он в полном подчинении этого сверхполковника. Полсотни невольников грузили ящики разных размеров. Они загрузили семь вагонов. Остались три. В два заперли рабов, в последний сели те странные вооруженные люди в эсэсовской форме без знаков различия и тот штандартенфюрер. Клаусу же и его людям было приказано вернуться на поверхность и отправиться в Пиллау. Видимо, эта подземка была настолько секретной, что даже ему и его людям не доверили по ней прокатиться. На поверхности уже ждали грузовики, в которых группу Клауса сразу повезли в Балтийск, то есть в Пиллау.

— Да я понял.

— Ну там по пути они вроде под бомбежку попали, но добрались. И вот приехали они на базу подводных лодок, что там была. И видят, что бы ты думал? Те самые вагоны того самого поезда. Тех самых странных людей и сверхполковника. Те же самые рабы разгружали эшелон и таскали ящики. Грузили часть на подводную лодку — кстати, тоже без опознавательных знаков, — часть на два морских транспорта. Там же, на причале. А с той лодки они таскали в эшелон какие-то ящики. По словам Клауса, очень тяжелые. Один даже уронили. Странность в том, что оттуда при падении выкатились простые консервные банки…

У Загорского расширились глаза, и он уставился на Самохина. Ящики с консервными банками! Уж не те ли, которые нашел Тигран за рухнувшей кирпичной кладкой?!

— Эй, Крот, ты чего? С тобой все в порядке? Ты со своим больным животом мне тут кучу не наложишь? — нахмурился майор.

— Да нет. Я это… Ну, вы про консервные банки с подводной лодки без опознавательных знаков рассказали, я просто фильм вспомнил. Ну помните? Шубин, «Летучий Голландец» и все такое.[14]

— А это тут при чем? — Самохин недоуменно развел руками.

— Да так. Просто вспомнилось в контексте. Простите, что перебил. Чего дальше-то было?

— Да ничего. Все погрузили. Поезд с консервами и вооруженными людьми, что их сопровождали, ушел обратно, наверное, на подземную станцию. Транспорты отчалили и ушли в море. Штандартенфюрер уплыл на подлодке. А к Клаусу приставили трех офицеров ГЕСТАПО, которые должны были проконтролировать выполнение последнего приказа в этой операции.

— Какого приказа?

— Не догадываешься? В течение часа умертвить всех пленных, что участвовали в погрузке.