Наследие орков

- Ты… ты сумасшедший! - с трудом выдавил из себя Дарк.

- Конечно, а разве это для тебя новость? - пожал плечами Конт. - Как ты понимаешь, шайке кровососов во главе с Тариэлем пришлось срочно покинуть столицу. Устроенная ими в первую же ночь пирушка сильно напугала городскую общественность. Возможно, цивилизованное решение проблемы и нашлось бы, но вид растерзанных в клочья тел и пребывавших в продолжительном столбняке выживших жертв вампирского нападения отбил охоту даже у самых здравомыслящих ученых мужей искать лекарство от новой болезни и возиться с агрессивно настроенными пациентами. "Выжечь заразу огнем и мечом!" - гласил указ тогдашнего императора Ментуса Велькота. Даже за сокрытие информации о перемещениях стаи полагалась смерть; впрочем, сочувствующих вампирам не нашлось. Благодаря вновь приобретенным качествам вампирам удалось уйти от посланных в погоню за ними войск и скрыться в дремучих лесах необжитой в ту пору западной части Континента.

Конт замолчал. Увлеченно слушавшему его рассказ Аламезу вдруг показалось, что из холодных глаз собеседника покатилась слеза. "Должно быть, мы подошли к тому месту повествования, когда эльфийская трагедия коснулась лично его", - подумал Дарк и, как выяснилось впоследствии, не ошибся.

- В ту пору я был рабом на плантациях кьоры. Как ты, наверное, уже догадался, путь стаи прошел через поля моего господина. За одну ночь округа опустела, выжило не более трех дюжин несчастных.

- Ты погиб? - тихо прошептали пересохшие от нервного напряжения губы Дарка.

- Нет, к сожалению, я выжил. Ближе к полудню следующего дня в поместье появился конный отряд. Солдаты перебили и сожгли всех, вот тогда-то и наступила смерть, вот тогда-то и начался мой путь моррона, хотя воскрес я только через сорок лет. - Конт говорил отрывисто и быстро, стараясь как можно скорее миновать эпизод, с которым были связаны такие тягостные воспоминания.

В комнате воцарилось молчание, в камине мерно потрескивал огонь, и слышно было тихое тиканье настенных часов. Дарк долго не решался нарушить гнетущую тишину, но все-таки задал интересующий его вопрос:

- Почему?

- Вирус "жажды крови", как его окрестили эльфы, был тогда неустойчив: генетическая мутация человеческого организма, в который случайно попала инфекция, наложилась на трансформацию в моррона, плюс сильное тепловое воздействие… костра, в котором я горел… не знаю точно…

- Нет, прости, я хотел спросить, почему солдаты перебили жертв нападения, ведь от простого укуса не заражаются, а тех, кого кровососы хотели обратить, они наверняка забрали с собой?

- Это нам с тобой об этом известно, а тогда ужас, панический страх гулял по стране. Никто не знал, заражены ли жертвы или нет, находятся ли они в дурманном состоянии из-за шока, большой потери крови или потому, что медленно превращаются в тварей. Тогда у вируса был длительный инкубационный период, около месяца. Эльфы не хотели допустить последующих вспышек заболевания.

- А что было потом?

- А потом, друг мой, я пошел по трудной стезе проб и ошибок. Месяца три-четыре после воскрешения ушло на то, чтобы разобраться, кто я такой: монстр или все-таки человек? Затем вчерашний необразованный и туго соображающий раб неправильно истолковал веление коллективного разума. Приказ "уберечь человечество от инфекции" был принят к исполнению, но вот понят чересчур дословно. - Конт рассмеялся, к нему вновь вернулись прежние спокойствие и рассудительность. - За сорок первых лет существования вампирской общины мало что изменилось, кровососы только учились жить в ночи и охотиться. Заложенное зельем стремление к размножению натолкнулось на проблему почти стопроцентного бесплодия, которая, однако, была тут же решена иным путем, тем, которым они размножаются до сих пор. Я быстро научился обращаться с мечом, благо были достойная цель и хорошие учителя, и стал выслеживать прятавшихся по лесам тварей. Сначала даже угрызений совести не возникало. Инфицированные эльфы превращали в вампиров только себе подобных, ночное братство было закрыто для людей, орков, гномов и прочих… Однако с течением лет связь с прошлой сутью у кровососущих остроухов ослабла, они принялись обращать и людей.

- Почему твоя миссия провалилась: не смог перебить всех?

- Смог бы, да только в том-то и дело, что задача заключалась совершенно в другом. Вампиризм был привлекателен для людей по многим причинам: кроме долголетия и новых физиологических возможностей, обращенный получал и свободу. Гнущий по шестнадцать часов в день поясницу на полях раб в одночасье сбрасывал оковы и перепрыгивал с самой низшей ступени пирамиды общества куда-то в середину, получал статус слуги эльфа-вампира и возможность иметь собственных, не обращенных рабов.

- Иными словами, люди сами искали возможность превратиться в упыря?