Наследие некроманта

Вконец озверев, я бесцеремонно спихнул скулящего сингериса на землю и попытался оторвать от себя заливающуюся слезами девчонку, но не тут-то было. Ее словно приклеили ко мне, и все мои усилия пропали втуне. Плюнув на правила хорошего тона, я обхватил Алю обеими руками поперек талии и, подняв в воздух, торопливо зашагал в дальний угол двора, за нагромождение поленниц и еще не напиленных на чурбаки бревен. Сингерис шустро устремился за нами, словно не желая оставлять хозяйку на попечение столь подозрительного типа, как я. Зайдя за покрытую снегом поленницу, я, отдуваясь, опустил девушку на землю и, глядя на прижавшуюся к моей груди светловолосую макушку, попытался догадаться о причинах столь бурных слез. На ум не приходило ничего путного, и, осторожно погладив Аллариссу по спутанным волосам, я осторожно спросил:

— Аля, что случилось? Погиб кто из близких? Дети из вашего поселения пострадали?

Всхлипывая, девушка замотала головой по сторонам и заревев еще сильнее, сквозь рыдания сдавленно пробормотала:

— От-тец Ф-ф-фла-а-т-тис… ра-ас-ска-аза-ал…

Едва услышав имя священника, я все понял и в сердцах выругался про себя. Святой отец все же выполнил мою просьбу и рассказал Аллариссе правду о кровавых делишках ее родного деда. Судя по ее слезам, старик не утаил ничего и поведал все в подробностях. Представляю, каково ей сейчас. Всю жизнь любить доброго и заботливого деда, а потом узнать, что он повинен в смертях сотен людей, да еще и некромант в придачу. Так немудрено и свихнуться. И виноват в этом именно я — ведь именно по моему наущению отец Флатис выложил совсем еще девчонке всю правду как есть. Ну вот за что мне это все?

Тяжело вздохнув, я обнял трясущуюся, словно в ознобе, девушку за плечи и успокаивающе забормотал всякую чушь, что лезла в голову, продолжая ласково поглаживать ее волосы:

— Ты поплачь, поплачь… легче станет, вот увидишь… Правда, она всегда такая… жестокая… Со временем все пройдет, все перемелется…

Мы еще долго стояли обнявшись в дальнем углу двора, укрытые от любопытных взглядов бревнами и поленьями. Умный пес улегся чуть поодаль и, опустив тяжелую морду на передние лапы, поглядывал на нас влажными, преданными глазами. С серого неба начал сыпаться мелкий снег, засыпая еще дымящиеся пепелища погребальных костров и скрывая под чистой белизной побуревшие пятна крови.

Как бы то ни было, а жизнь продолжалась…

Глава шестая Зимний ураган и нескончаемые хлопоты

Чтобы хоть немного успокоить Аллариссу, мне потребовалось несколько часов. Благодаря этой задержке и ноющему над моим ухом Древину, умудрившемуся растянуть седлание семерых лошадей до самых сумерек, в этот день я так и не покинул пределов поселения. И как выяснилось через несколько часов, это было поистине мудрое решение. Падающий с небес снег все густел и вскоре превратился в самый настоящий снегопад, к которому присоединился пронзительный зимний ветер, налетевший с запада. Благодаря мощным стенам защищающей нас Подковы мы не испытали всех прелестей зимнего бурана, но успей я вывести отряд за пределы ущелья, нам пришлось бы очень несладко. Судя по разыгравшейся непогоде, буран продлится еще несколько дней как минимум, и на это время мне придется отложить свои планы и заняться чем-нибудь другим. Благо, шурды постарались обеспечить меня и моих людей работой на несколько дней вперед.

Вдоволь наглядевшись на усыпанное тучами мрачное небо, я вздохнул и еще сильнее укутался в наброшенное на плечи одеяло.

С вершины стены, где я стоял вместе с мастером Древином, поселение и прилегающая к стене часть ущелья были едва различимы в наступающей темноте. Разведенные во дворе костры погасли, не в силах противостоять завалившему их снегу, и двор форта был погружен в полутьму сумерек. Лишь на стены еле чадило несколько факелов, да у восточной стены ущелья, под каменным козырьком, мигал небольшой костер — там расположилась лагерем четверка ниргалов.

Когда я с неохотой отправил Аллариссу в теплую пещеру и обнаружил, что начинается буран, то решил взглянуть на переданных мне ниргалов, и представьте себе мое удивление, когда я обнаружил их на том же месте, что и раньше. Четыре массивные фигуры так и стояли посреди ущелья, и падающий снег уже намел вокруг них сугробы.

Пришлось вновь спускать подъемник. Добравшись до ожидающих моих приказов ниргалов, я велел им разбить лагерь и заняться собой — привести в порядок посеченные доспехи, поесть и отдохнуть. Место для лагеря тоже указал я — так, чтобы они были защищены от непогоды, но и не исчезали из поля зрения расставленных на стене часовых. Береженого бог бережет. Пускать ниргалов в поселение или тем паче в пещеру я не собирался. Кто их знает, этих ниргалов. Мало того что они немые, так еще и выражения лица не разберешь. Заклинит у них что-нибудь в мозгу, и начнется мясорубка. А оно мне надо? Именно поэтому я засунул свое чувство сострадания куда подальше и вновь вернулся в поселение, оставив ниргалов в ущелье.