Наследие некроманта

Уронив сумку рядом со мной, Тикса укоризненно цыкнул зубом при виде вороха снятых бинтов и, плюхнувшись на землю, принялся их собирать и сматывать. Нет, все же гномы — крайне практичный народец. Меньше эмоций, больше дела. Уважаю.

— Я иду, господин, — без нужды повторил Лени, с опаской глядя на меня поверх пылающего факела.

— Давай, — кивнул я, на глаз прикидывая разделяющее нас расстояние — не меньше трех размашистых шагов.

Когда Лени сделал первый осторожный шаг вперед, я не почувствовал ничего необычного. Никаких болевых ощущений. Зато стало заметно светлее.

— Еще шаг, — поощрил я рыжего. Тот незамедлительно повиновался, и теперь, нас разделял лишь один шаг. Вот только мне показалось, что огонь факела уже лижет мою обнаженную кожу. Полное ощущение полноценного ожога. С невольным воплем, я отшатнулся назад и поспешно прижал горящую огнем кожу к снегу. Перед глазами плясали радужные круги, к горлу подкатил тошнотворный комок.

— И вот так постоянно, господин, — несчастным голосом поведал рыжий.

— Так… а ну-ка еще ближе, — велел я, заранее стискивая зубы.

— Но, господин!

— Еще ближе, кому сказано?! — злобно буркнул я. — Я знаю, что делаю.

На этот раз боль была столь сильной, что меня скрутило в судорогах, и я забился в снегу, хрипя и пуская слюну. Изо рта рвался звериный вопль боли. Теперь я в полной мере знаю, что ощущает сжигаемый заживо человек. К счастью, Лени понял, что я не могу произнести ни слова, и он поспешно отскочил на несколько шагов назад. Испепеляющая боль мгновенно отступила, а когда я инстинктивно распластался на снегу, то и вовсе затихла. Надо мной промелькнула неясная тень, по лицу хлестнула пола черного плаща. Еще через секунду предостерегающе заорал Тикса. Подскочив с земли, я увидел двоих ниргалов, направляющихся к Лени с обнаженными мечами в руках.

— Ниргалы! Стоять! Приказываю! — завопил я во всю силу легких. — Оружие в ножны!

Успел. Ниргалы замерли всего в шаге от побелевшего Лени, стоявшего столбом с трясущимся факелом в руке. С холодным шелестом мечи скользнули обратно в ножны, ниргалы одновременно развернулись и мерно зашагали в стороны. С всхлипом Лени осел в снег, таращась на меня мутным взглядом. Да уж, смерть была совсем рядом.

— Успокойся, Лени, — устало произнес я. — Они просто неправильно поняли. Решили, что ты намереваешься причинить мне вред.

— Аг-га, — выдавил рыжий, переводя взгляд на удаляющихся черноплащников.

— Ы-ы-ы, — осклабился Тикса, глядя на рыжего. — Трусиха!

— Не трусиха, а трус, не путай, — хмыкнул я, изучая глубокую дырку в своей груди, аккурат под правым соском. — Если хочешь доказать свою храбрость, могу натравить ниргалов на тебя. Хочешь?

— М-м… нет, — признался гном. — Не хочешь. Вот. — Коротышка сложил к моим ногам аккуратно сложенные бинты. — Перевязка.

— Да, спасибо, — машинально ответил я, продолжая изучать израненное тело. — Лени, факел поднеси еще на шаг и воткни в землю. Потом идите спать. Завтра с утра выступаем в дорогу.

— В дорогу? Господин, как в дорогу? На вас места живого нет! То и гляди умрете!

— Если уже не умер, — скривил я губы в горькой усмешке.

— Что?!

— Шучу, я шучу, — отмахнулся я и подтянул к себе сумку. — Оставь факел и иди спать. А мне надо подумать.

— Господин, может, перевязать вас. — Рыжий нерешительно указал на мой голый торс. — И штаны с курткой накинуть.

— Может, позже. Лени, не зли меня. Бери с собой Тиксу, и оба идите спать.

Больше не обращая внимания на своих людей, я склонил голову над книгой с заметками. До рассвета мне предстояло сделать много работы…

Когда первые лучи солнца посеребрили верхушки искривленных деревьев, то писать стало гораздо легче. За остаток ночи ниргалам еще три раза пришлось сооружать факелы, чтобы я мог различить хоть что-нибудь. Но я успел все закончить до рассвета.

Успел занести в книгу все, что считал важным и полезным. Свои будущие планы по развитию поселения, заметки о недостатках защиты и возможностях их устранения. Накопившиеся за время путешествия наблюдения о природе и остатках магии Диких Земель, пересказал разговор с водным магом из островного поселения. Не забыл упомянуть и о странных деревьях-убийцах, что сумели укрыть от моего взора наполняющую их магию. Когда я наконец закрыл книгу, то чувствовал себя удовлетворенным и опустошенным одновременно. В глаза словно насыпали песка, но это мелочи.