Наследие Эдварда Гейна

Они преследовали его много лет, не зная имени — тогда еще не зная. Но им нужно было как-то его звать. Журналисты, как часто бывает, дали им подсказку, обеспечив убийцу прозвищем. Те, кто видел хоть одно место преступления, оставленное им, вынуждены были признать, что лучшего определения и не найти.

Человек, который любит кровь, который выпускает ее, позволяет литься рекой, не думая о том, что его забавы уничтожают жизни — и тех, кто погиб, и тех, кому они были дороги. Хорошо, что это закончится.

— Поздравляю, — тихо сказала Анна, наблюдая, как линия преследователей приближается к одинокой черной точке на экране. — Вы поймали его. Как давно вы за ним охотитесь?

Она приезжала в США не первый раз, была знакома со многими здешними профессионалами. Одни были ничем не хуже своих коллег из других стран, другие оказывались так непроходимо глупы, что их впору было приглашать в кино — на роли дубовых вояк. Но человек, стоящий рядом с ней, был приятным исключением, он был одним из немногих, у кого Анна готова была учиться, признавая, что в чем-то он превзошел ее.

Она знала, что специальному агенту Герберту Кроутеру около пятидесяти пяти лет, но выглядел он намного старше. Жизнь, которую он для себя выбрал, измотала его, иссушила, отняла больше, чем должна была. Он спас сотни, если не тысячи жизней, но вряд ли он гордился этим. Рядом с Анной теперь был уставший старик, безразличный ко всему. Она подозревала, что Кровавый Человек сыграл в этом не последнюю роль.

— С самого начала, — тихо отозвался Кроутер. — Я только пришел в ФБР, когда он начал. Тогда мне казалось, что это очередной психопат, которого мы быстро поймаем… Я его поймаю! Но растянулось все на тридцать лет… Больше, чем на тридцать лет, кажется. Он всегда успевал уйти… Это такой дар. Я уже потом понял, что дар.

— Вы поймали десятки других.

— Но не его. Он — моя вечная цель… До сегодняшнего дня.

Кроутер был из числа аналитиков с редким талантом, Анна уже убедилась в этом. Он разбирался в поведении серийных убийц быстрее, чем кто бы то ни было. Да они даже серийными порой не становились благодаря ему!

Но Кровавый Человек действительно был его вечным соперником, фантомом, маячившим где-то на горизонте, но никогда не подходившим слишком близко. Так тоже бывает. То, что со своими жертвами он превращался в кровожадное чудовище, вовсе не означало, что он глуп и непредусмотрителен. Он продумывал план нападения на каждую жертву, подготавливал схему отступления и только потом давал себе волю.

Он все равно не был совершенен. Он сам себя загнал в ловушку, приехав в эти тихие края, где все друг друга знают. Совместных усилий Анны и Кроутера оказалось достаточно, чтобы найти его.

И вот уже Кровавый Человек бежит по серо-болотной равнине, за ним — охотники с собаками, над ним — бездушные дроны, и пощады на этот раз не будет.

— В этой схватке победили вы, — указала Анна. — Но не похоже, что вы рады.

— Я не рад. Я просто ничего не чувствую… Давно уже ничего не чувствую. Кроме, пожалуй, горечи…

— Горечи? Но почему?

— Потому что все это обошлось мне слишком дорого, — покачал головой Кроутер. — Так дорого, что это уже не победа. Так странно… Я пришел в эту профессию, потому что мне хотелось делать нечто по-настоящему важное. Нужное! Я хотел спасать людей.

— Вы и спасали их.

— Но не всех — и некоторых я погубил… Никто ведь в детстве не мечтает погубить тех, кто ему дороже всего! А у меня сложилось вот так… Правильные поступки не всегда ведут к награде. Иногда они приводят в твой личный ад.

Преследование было завершено. Черная линия захлестнула одинокую точку, и бежать было некуда. Но даже так Кровавый Человек не смирился. Вряд ли у него было с собой хоть какое-то оружие — или он надеялся спастись. Он понимал, что обречен, но такие, как он, не сдаются без боя. Если полицейские не будут достаточно осторожны, он им зубами горло порвет — с него станется!

Хотя вряд ли они будут небрежны. Эти люди знали, кто он такой, видели, что он делал со своими жертвами. Они сумеют его схватить, и им потребуется вся сила воли, чтобы не придушить эту гадину на месте.

— Вы слышали такую фамилию, как у меня, раньше? — задумчиво спросил Кроутер, отвлекая Анну от размышлений о Кровавом Человеке.

— Нет, не припомню…

— Это потому что вы — русская. Да и американцы не все знают… Но многие помнят Уэллса Кроутера. Он был одним из тех, кто выводил людей из обрушающихся башен-близнецов одиннадцатого сентября.

Анна лишь кивнула. Она давно усвоила, что для американцев тема теракта одиннадцатого сентября чуть ли не священна, тут можно обидеть их, даже не желая. Поэтому она предпочитала поменьше говорить об этом и побольше слушать.

К счастью, ее собеседник и не нуждался в ответе, он продолжил:

— Он многих тогда вывел — а сам выбраться не смог. В очередной раз вернувшись за людьми, он оказался под завалами. Теперь его имя на мемориальной доске, хотя он мог выжить. Но он рискнул собой — и проиграл только свою жизнь, обменяв ее на другие. Вот кто герой! А я не герой, хотя многие меня так зовут.

— Не напрасно.