Наследие Древних

Двое впереди, двое сзади. Заг шел по узкому коридору и чувствовал, как глаза конвоиров буравят его спину.

Где-то наверху затрещало и зазвучал женский голос:

— Вы находитесь в тюрьме шестнадцать — восемьдесят пять, известной как Алмазный Дегуристан. Тюрьма действует на основании законов Хлок-Ту-Риина в последней, шестой, редакции. Исправительное учреждение рассчитано на двести восемьдесят осужденных. В настоящий момент здесь пребывает сто двадцать восемь. Любые противозаконные действия арестантов будут караться согласно со статьями. Использование любых веществ, приравненных к наркотикам, влечет за собой изолятор.

Пока Заг не знал, что такое «вещества, приравненные к наркотикам». Наверное, скоро узнает.

Коридор расширился. Справа, у стены, за столом сидел старый крайт. Прямо, у двери, караулил рослый тюремщик с ружьем.

Пожилой крайт поглядел на прибывшего осужденного и поприветствовал:

— Ну здравствуй, сто двадцать девятый.

«Интересно, это и есть Отец Лио?» — спросил себя бывший оннок.

— Давай побыстрее, — поторопил старика один из конвоиров. — Не хотим мы тут задерживаться.

— А я тут уже тридцать с лишком лет, и нормально мне.

— Давай бумаги оформляй, — потребовал Анд.

— Как скажете.

Пожилой крайт достал из ящика стола пухлую папку, перемотанную веревкой.

«Даже компьютера нет», — отметил Заг.

— Вот. — Анд положил на стол пульт от ошейника и густо исписанный листок.

Старик пробежался по нему глазами и протянул:

— Ясно-преясно…

Из папки он вытянул бланк, поставил размашистую подпись, печать и отдал Анду. Конвоир сложил бланк вдвое и спрятал в нагрудный карман.

Старик вытащил из бокового ящика черную коробку с прорезями. В одну из них вставил пульт от ошейника. Затем еще раз осмотрел арестанта. Тот проявил любопытство:

— Вы и есть Отец Лио?

Двое тюремщиков и четверо конвоиров рассмеялись.

Пожилой писака помотал головой и пообещал:

— Ты еще встретишься с Отцом Лио. Он не откажется поближе познакомиться с тем, кто поднял руку на Прарожденного. У нас тут таких еще не было. И может, и не будет больше…

— Ладно, хватит болтать, — не терпелось Анду. — Подписывай — и мы пойдем.

Старик дважды расписался на листе конвоиров. С помощью линейки аккуратно разделил его надвое. Верхнюю часть вложил в папку, нижнюю отдал Анду.

— Все? — натянуто улыбнулся пожилой крайт. — Теперь свободны, пижоны.

Конвоиры ответили ему гневными взглядами. Рано или поздно писака поплатится за свой язык.

Когда шаги конвоиров стихли в коридоре, старик посмотрел на рослого тюремщика и распорядился:

— Займись новеньким.

Обладатель ружья кивнул.

Пожилой крайт поймал взгляд осужденного и ответил на незаданный вопрос:

— Получишь форму, в душ, а потом завтрак. Надеюсь, еще успеешь.

Рослый тюремщик открыл дверь и пробасил:

— Быстрее.

— И без фокусов, — предупредил старик и ехидно засмеялся.

«Без фокусов не получится», — подумал Заг.

Тюремщик провел осужденного в комнату без окон и показал на один из железных шкафчиков:

— Здесь.

Бывший оннок открыл дверцу и взял комплект белья.

— Твой размер, — сказал тюремщик и добавил потише: — Надеюсь.

Сероватые штаны и рубаха были широкими. Заг подумал: «Кто же до меня носил эти трусы? Хоть додумались чисто выстирать».

— Быстрее, — поторопил тюремщик. — Или ты хочешь завтрак пропустить?

— Куда идти?

— За мной. Свожу тебя в душ.

Они вышли и зашагали коридором. Заг осматривал шероховатые стены и высокий потолок. Пока Алмазный Дегуристан принимал новичка неплохо.

— Это здесь. — Тюремщик распахнул дверь.

Они вошли в душевую с десятком перегородок.

Бывший оннок положил чистое белье на лавочку и спросил:

— Так и будешь на меня пялиться?

— Можно подумать, я голых крайтов никогда не видел.

— Вот и не глазей.

— Да запросто. Только ты не вздумай учудить что-то. Здесь повсюду камеры. — Тюремщик поднял палец и описал им круг.

Нахмурившийся Заг оглядел стены и потолок. Видеокамер не заметил.

— Они есть, — убедительно произнес рослый соплеменник. — А твой ошейник уже подключен к единой системе. Если хочешь дотянуть до конца срока, то веди себя… нормально, — подобрал он нужное слово.

Будь у бывшего оннока желание, обсудил бы, что такое «нормально». Однако мнение простого тюремщика мало интересовало того, кто несколько лет провел в Обители и умел подчинять Жажду лучше, чем любой простой крайт.

Заг быстро ополоснулся и переоделся. На груди справа была золотисто-черная нашивка «129». Только ботинки напоминали ему о Хлок-Ту-Риине. Впрочем, обувка тоже из тюрьмы, столичной.

Тюремщик уловил нежелание осужденного общаться и, к радости того, не беспокоил.

Они вышли из душевой и миновали два коридора. Послышались приглушенные разговоры.

Провожатый распахнул двустворчатые деревянные двери. За ними оказался большущий обеденный зал. Под высоким потолком горели длинные лампы-трубки. На лавках и табуретах за столами сидели арестанты в сером. Новичок и тюремщик пошли направо, к окошку выдачи пищи. Осужденные отрывались от мисок. Заг ловил любопытство во взглядах одних и вызов в других.