Наследие чародея

«Бриджит! — мысленно воззвал он. — Что они с тобой сделали, пока я прятался в камне?» Тот факт, что Калами пытался наложить на нее приворотное заклятье, говорил о многом. Калами хочет взять ее под контроль. Для каких целей — можно было лишь догадываться. Такую силу можно использовать по-разному. Ясно одно: Калами хочет, чтобы Бриджит была подвластна ему, а не императрице. Это означает, что он собирается использовать ее для свержения Вечной империи Изавальты, а этого не случится, пока Ананда и Микель живы.

Сакра тихонько приоткрыл дверь и вошел в храм. Он надеялся, что дворцовая стража уже обыскала это место. Ему нужно время, чтобы поговорить с Хранителем до того, как начать игру в кошки-мышки — причем все кошки будут искать одну-единственную мышь, и этой мышью будет агнидх Сакра собственной персоной.

В храме было сумрачно. Сакра отступил в ближайшую нишу и, скрытый ее тенью, наблюдал, как Хранитель Бакхар суетится возле своих раскрашенных и позолоченных подопечных. За все годы, проведенные в Изавальте, Сакре довелось видеть не много людей, которые так серьезно относились бы к своему скромному титулу «Хранитель». Никогда никому другому Бакхар не позволял убирать, подметать и украшать это помещение, делая все только собственными руками.

В центре зала, на возвышении из черного и красного мрамора, Вышко и Вышемира охраняли своего служителя. Сакре пришло в голову, что, должно быть, создавший их художник хотел, чтобы боги казались милостивыми. Однако то, как торжествующе Вышко поднимал над головой копье, а Вышемира приветствовала входящих кубком и кинжалом, наводило на определенные сомнения в их намерениях.

Даже в священные дни новолуния всю работу Бакхар делал сам. Это он каждый день собственноручно мыл и одевал богов. Сегодня эта процедура ему еще предстояла. Сейчас же Хранитель был занят тем, что украшал зал свежими ветвями остролиста для вечерней церемонии.

Сакра улыбнулся про себя и вышел из своего укрытия на свет.

Бакхар словно окаменел — с поднятой рукой, сжимающей ветку падуба. Потом он медленно повернулся и когда увидел, кто перед ним стоит, опустил ветвь.

— Агнидх Сакра дра Дхирен Фанидрэла! — приветствовал он гостя, обращаясь к нему по полному имени, как было принято в Изавальте.

— Добрый Хранитель Бакхар, сын Якшима, внук Ростависка.

Сакра направился к центру зала и, прежде чем Бакхар успел напомнить ему об этом, поклонился богам. Когда Сакра выпрямился, Бакхар взглянул на него прищурившись, и в его взгляде были одновременно осторожность, одобрение и любопытство.

Однако Хранитель поспешно отвел глаза и стал перебирать оставшиеся побеги остролиста в поисках самой маленькой веточки, которую можно было бы положить к ногам бога Ньяватка — вырезанного из слоновой кости крохотного человечка, который сидел на корточках возле северного оленя.

— Я думал, ты нарушишь приказ об изгнании гораздо раньше.

— Сам удивляюсь, что так долго выдержал. — Бакхар двинулся к другой нише, и Сакра пошел рядом с ним.

В этом углублении богов не было, зато обнаружилась фреска с изображением священной рощи Вышемиры.

— Ты пришел сюда, чтобы обрести покровительство Вышко и Вышемиры? — Бакхар наклонился вперед, так что длинный нос почти коснулся раскрашенной стены, и осторожно смахнул с фрески невидимую пылинку. — Поскольку ты больше не входишь в число домочадцев, я не могу предоставить тебе убежище от имени богов.

— Я пришел, чтобы попросить об услуге, добрый Хранитель.

Эти слова наконец заставили Бакхара отвлечься от своих обязанностей. Он обернулся, и Сакра увидел его умные, проницательные глаза. Бакхар и правда был ревностным хранителем своих богов и богинь, но под личиной простодушного священника скрывалась другая правда, которая заключалась в том, что Бакхар был опытным и мудрым политиком.

— Что это за услуга?

— Моя госпожа в опасности.

Бакхар иронически усмехнулся и замахал на Сакру оставшимися ветками:

— Твоя госпожа в опасности с того самого дня, как появилась здесь.

— Нынешней ночью эта опасность увеличится до предела. Лорд…

Хранитель предостерегающе поднял руку:

— Не называй имен. Я не хочу их слышать.

— Это наивно, Хранитель.

— Но это все же лучше, чем угодить под арест, как Пешек.

— Пожалуй.

Последние несколько часов Сакра тешил себя надеждой, что Пешек все же сбежит после этого бесполезного разговора с императрицей. У него были друзья среди дворцовой стражи. Он мог это сделать. Но нет, такой благородный человек, как Пешек, никогда не воспользуется подобным способом.

Бакхар помрачнел:

— Его обвиняют в заговоре, и сама вдовствующая императрица будет свидетельствовать против него на основании слов лорд-мастера Уло.

— Знаю.

Бакхар подошел к мраморному пьедесталу и положил последние ветви остролиста к ногами главных богов. Затем поднял голову и взглянул на них. Неизвестно, что он надеялся там увидеть.

— Суд будет после праздников.

— Я так и думал, — кивнул Сакра.