Наслаждение Маккензи

Да, вот здесь! Но всего на мгновение. В ответ на вспышку удовольствия из ее горла вырвался низкий стон. Бэрри ожидала, что Зейн повторит ласку, но вместо этого пальцы, дразня и отступая, двигались в сводящей с ума близости от центра удовольствия. И снова ее бедра подались вниз, и снова в награду последовала вспышка чистейшего наслаждения.

Начался утонченный, чувственный танец. Мужчина вел, девушка следовала за ним. Прикосновения в том самом месте следовали все чаще, удовольствие становилось сокрушительнее с каждым повторением. Мужское естество между ее ног продолжало пробиваться внутрь, и казалось, что каждое движение ее бедер облегчало его приближение к цели. Тело Бэрри раскачивалось в древнейшем ритме страсти, наступая и отступая подобно приливам и отливам. Она чувствовала, как он растягивает ее, как с каждым движением растет болезненное ощущение, но наслаждение, подобно зову русалки, влекло их все дальше. Теперь она жаждала его присутствия внутри, желала до такой степени, что боль не имела значения. Бэрри положила руки ему на грудь, отчего направление движений изменилось. Теперь девушка двигалась вверх и вниз, а не из стороны в сторону. И его прикосновения изменились. Внезапно он нажал именно там, где она больше всего хотела его прикосновений.

Бэрри прикусила губу, чтобы сдержать крик. Его большой палец настойчиво двигался, вызывая теплую волну, превращая ее в дикий совершенно неуправляемый поток. Она настолько разошлась, что пылала от наслаждения и страдала от пустоты внутри. Боль ничего не значила. Девушка хотела получить то, что обещало его тело, и в чем она так нуждалась. С глухим стоном Бэрри надавила вниз, вынуждая свою нежную плоть признать вторжение. Последняя попытка сопротивления, внутреннего растяжения, и внезапно его горячий, пульсирующий орган пробился внутрь.

Больно! Как же больно! Девушка замерла на месте с широко открытыми от муки глазами. Их взгляды встретились: ее, темный от боли, и его, горящий безжалостно подавляемым желанием. Внезапно до Бэрри дошло, насколько напряженным стало тело под ней и чего это ему стоило. Зейн обещал отдаться в ее руки и держал свое обещание, двигаясь только по ее просьбе о помощи.

Часть ее требовала остановиться, но глубокий, более мощный инстинкт удержал на месте. Бэрри чувствовала его пульсацию внутри себя, ответное напряжение своего тела, как если бы плоть знала лучше, чем разум. Возможно, так оно и было. Зейн напрягся еще сильнее. Мужская кожа блестела от пота, а под руками Бэрри грохотало его сердце. Девушка почувствовала волнение от того, что «Мужчина» с большой буквы, невероятно опасный воин подчиняется ее воле, хотя бы только на это время нереальной реальности. Они встретились несколько часов назад, и у них есть несколько часов до того, как расстанутся и, скорее всего, никогда в жизни не увидятся. Но сейчас он принадлежит ей, находится в ней. Бэрри не собиралась отказываться от такого опыта.

– Что мне теперь делать? – шепотом спросила она.

– Просто продолжай двигаться, – ответил он так же шепотом.

И она продолжила.

Вверх. Вниз. Почти отрывалась от него и опускалась снова. Еще и еще, пока не забыла о боли и не потерялась в первобытном наслаждении. Рука Зейна осталась у нее между ног, продолжая ласки, подталкивая дальше, хотя этого уже не требовалось. Она двигалась все быстрее и быстрее, вбирала его все глубже и глубже. Его мощное тело выгнулось, а в горле зародилось рычание. И в тот же миг Зейн заставил себя опуститься на одеяло, скованный данным девушке обещанием.

Вверх. Вниз. Опять и опять. Внутри зародился трепет, тепло переросло в непереносимый жар, кольца напряжения затягивались, пока девушка не почувствовала, что рассыплется на мелкие кусочки, если шевельнет хоть одной мышцей. Она замерла над ним и застонала, не в силах преодолеть последний барьер.

В горле Зейна снова зародился рык. Нет, не рычание, а что-то более глубокое. Словно внутри человека взорвался вулкан долго сдерживаемых внутри сил. Самообладание Зейна дало трещину. Он вцепился руками в ее бедра, неистово выгнулся и вошел до конца. До этого Бэрри двигалась осторожно, и он не входил так глубоко. Ощущение оказалось потрясающим. Она приглушенно вскрикнула, когда мужчина под ней судорожно забился, подкидывая ее так, что колени отрывались от пола. Голова откинута, мускулы на шее напряглись от силы разрядки, сверкнули стиснутые зубы. Бэрри почувствовала горячую струю и его так глубоко внутри, что, казалось, он достиг центра ее сущности. Этого оказалось достаточно, чтобы подтолкнуть ее за край.

Тело Бэрри пронзила молния. Она услышала собственный крик – высокую и нежную мелодию восторга, которую ничто не могло сдержать. Внутренние мышцы сжались вокруг него, расслабились, сжались и расслабились снова, словно ее тело упивалось мужскими соками.