Наши Учителя

Умирая — он был почти в полном сознании — мой отец попросил меня дать ему обещание. Он очень хотел, чтобы я женился. Я никогда не лгал. Я говорил только правду, не взирая на возможные последствия. Я не мог обещать исполнить его волю и принять такое обязательство. Поэтому мне было нелегко. “Женишься ты или нет, не расстраивай меня в час моей смерти — пообещай мне”, — сказал он. Мне пришлось ответить: “Я постараюсь исполнить твою просьбу”. Таким образом, хотя и в довольно мягкой форме, но все же я пообещал ему. После этого мне пришлось исполнить свое слово и жениться. Семейная жизнь продолжалась шесть лет.

В это время активизировалось движение гражданского неповиновения Махатмы Ганди, которое обещало: “В течение года ты получишь сварадж (независимость)”. И я, в надежде на эту перспективу, присоединился к движению. Я хотел стать санньяси, но моим соотечественникам нужен был год, и я решил пожертвовать им ради них. Я оставил юридический колледж, и некоторое время, по заданию движения, работал в Калне секретарем. Так прошло два или три года. Затем я отошел от дел, но позже меня вызвали для работы в Калькутту. Там, с помощью руководителя одного государственного учреждения я получил еще одну профессию и остался в Калькутте, занимая руководящую должность.

Я искал гуру. Основатель Бхарат Сева Ашрама был моим ровесником. Его звали Парамананда. Мой товарищ, с которым я дружил в колледже, познакомил меня с ним. Но Парамананда был карми. Он приложил много усилий, пытаясь доказать мне, что я должен состоять в его организации. Но я ответил, что мое сердце принадлежит Махапрабху.

Он сказал: “Я тоже считаю, что учение Гауранги Махапрабху является высшим. Но сначала нужно пройти предварительные ступени. Нужно обрести отрешенность и невозмутимость, следуя учению Будды, затем изучить Веданту Шанкары, и лишь после этого можно понять прему, о которой говорил Шри Чайтаньядев. Без такой подготовки есть опасность истолковать прему превратно, принять ее за обычную мирскую любовь”.

Я был очень рад услышать, что он столь высоко ценит учение Махапрабху. Однако я не согласился с его объяснением и спросил: “Вы говорите, что сначала следует пройти стадии, о которых говорили Будда и Шанкара, и только затем обратиться к учению Чайтаньядева. Но почему же сам Чайтаньядев ничего не сказал об этом? Почему Он сам не рекомендовал сначала изучить буддизм и адвайту, и только затем прийти к Нему? Наоборот, Он говорил: “Кем бы ты ни был, прими Имя и общение с садху. Так ты придешь ко Мне”. Разве Он учил: “Сначала стань буддистом, затем адвайтистом, и только после этого ты будешь готов понять Меня”?”

Моему собеседнику нечего было возразить. Тогда я попросил его: “У вас есть сиддхи. Пожалуйста, скажите, где я могу найти гуру?” Он дал мне адрес одного человека. Я отправился туда, но никого там не нашел.

Однажды я увидел афишу, которая приглашала на фестиваль Гаудия Матха. Он в течение целого месяца проходил в доме 1 по проспекту Ултадинги, недалеко от храма Парешанатха. Я пошел туда, предполагая, что движение, которое называется “Гаудия”, связано со Шри Чайтаньядевом.

По указанному адресу я встретил только одного господина, все остальные ушли на нагар-санкиртану. Я немного побеседовал с этим человеком. Я кое-что знал о Чайтаньядеве, изучал и другие писания, но нашел, что люди в Матхе обладают более глубокими и основательными познаниями. Потом с нагар-санкиртаны вернулись и другие преданные, и я впервые увидел Гуру Махараджа[13]. В руках он держал данду (посох странствующего монаха). Как только он подошел к Матху, ученики взяли у него данду, проводили его в помещение. С первого взгляда я понял, что Гуру Махарадж был полностью безразличен к миру. Ничто не могло потревожить его — он был полностью самодостаточен. Таким было мое первое впечатление. После этого я начал посещать Гаудия Матх.

Через какое-то время я понял, что хочу остаться в обществе этих людей, которые хорошо знали писания и строго следовали духовной практике. Их глубокая вера в писания очень привлекала меня. Я понял, что они не признают мирские авторитеты. Но когда цитировали писания, все слушали очень внимательно, стараясь не пропустить ни слова. Они отвергали все истины, кроме истины писаний — ее одну они учитывали всерьез. Если кто-то начинал излагать идеи Ауробиндо, Вивекананды, Рамакришны, Ганди, его быстро прерывали, ссылаясь на то, что у них нет времени это выслушивать. Но Махапрабху, “Бхагаватам”, “Гита” — ими измерялось все.