Нашествие квантовых котов

АВГУСТ, 22, 1983 г. ВРЕМЯ: 04.20 УТРА. СЕНАТОР ДОМИНИК ДЕ СОТА

Казалось, персонал Кэтхауза не обращал внимания на середину ночи. Он спал. Из секции арестованных позвонил сержант и сообщил, что задержанный просит опорожниться и принять душ.

— Почему бы и нет? — сказал я, когда полковник Мартино посмотрел на меня. — Я не возражаю против небольшой тактичности — особенно для себя.

Он приоткрыл рот и беззвучно рассмеялся. Это был тот смех, который вы изображаете, когда вам не до смеха. Полковник отдал распоряжение и приказал шмата, кофе: и нам, и заключенному. Потом мы сидели и смотрели друг на друга.

Здесь не полагалось разговаривать слишком долго.

Мы поговорили о человеке, похожем на меня, но старались не упоминать о Котах. На самом деле мы никогда не использовали это выражение, исключая секретные встречи с ограниченным доступом. Как я знаю, этот термин нигде не напечатан и считается самым большим секретом Америки, по крайней мере, в оборонных институтах. Это был такой большой секрет, что я ни минуты не верил в его истинность.

Сандия засекречена не на сто процентов: здесь находились солнечные силовые установки, и все они не являлись тайной. Они занимали, раскинувшись по базе, более чем половину тысячи акров. Сектор ядерного оружия тоже не был полностью секретным (секретом было то, что именно там делалось). Мир знал, что отсюда выходили смертоносные бомбы и крылатые ракеты.

Но остальное не было известно никому, или подразумевалось, что никто не знал о более таинственных частях Сандии. Здесь находился маленький отдел, занимавшийся вопросом изменения климата во вражеской стране, чтобы парализовать сельское хозяйство. Был также отдел, исследовавший возможность генетической войны. Он разрабатывал новые вирусы и химические средства нападения, направленные против населения вражеского государства,

— портившие ДНК, чтобы их дети росли уже пораженными и неполноценными.

Лично я оправдываю эти средства, хотя они кажутся аморальными и вряд ли пригодны в любой ситуации.

Кроме того, здесь был отдел Пси-войны — еще более сомнительный и более странный. Внутри здания мы содержали восемнадцать — двадцать хитрецов и придурков в возрасте от восьми до восьмидесяти лет — действительно очень странных. Каждый из них утверждал, что владеет некоторой особенностью. Здесь были парни с искусством «вне-тела». Они говорили, что могли покидать собственные тела и входить в другие, даже за тысячи миль. Они умели видеть глазами другого человека и слышать его ушами. Потрясающе! Они проникали на вражескую базу и вынюхивали все секреты!

В целом я был большим-большим скептиком. Одной из причин являлся цинизм. Хитрецы были такими чокнутыми и, кроме того, имели одну отвратительную маленькую особенность: не поддавались проверке. Однажды они проходили испытания, чтобы разоблачить надувательство. Пойманные на обмане дважды, они выбывали — рано или поздно все они оказались за бортом нашей лодки. Тем не менее даже это не пугало людей, работавших по Пси-войне. Как только одну странность объявили мошенничеством и бросили на дорогу, талантливые парни откопали другую — в штатах Айдахо и Алабамы — и подсовывали нам… так бесконечно…

Другая причина скептицизма была совсем не циничной, даже наоборот! Это противоположность цинизма. Мои приятели — члены комиссии, — когда я намекнул на нее, обвинили меня почти в идеализме.

Я не верил, что у нас есть хотя бы один-единственный враг!

Да, верно — немцы и японцы… они действительно сильные соперники, и наши деловые круги ненавидели их так же сильно, как старый Като — Карфаген. Они на самом деле били нас в международной торговле, но хотели ли мы воевать с ними? Под «врагом» я подразумеваю непримиримого кровавого врага — такого, какими были раньше Адольф Гитлер и Иосиф Сталин. С ними давно покончено, конечно, остался внук Сталина, он служит в Русском дипломатическом корпусе, и, когда выпадал случай, я играл с ним в покер. Прекрасный малый! Смертельных врагов в наше время просто не существует. Это было не столько нашей терпимостью и мудростью, сколько счастьем — если бы «холодная» война не потеплела на несколько градусов, сейчас было бы очень плохо! Но мы сдержались, когда русские и китайцы решили спор о границе в полной ядерной конфронтации. Они ограничились несколькими бомбами, но после этого никто из них уже не был реальным противником. Их целиком удерживали свои проблемы.