Нашему роду нет переводу…

– Не обращайте внимания. У нас Костя известный скептик. До тех пор, пока он сам своими руками не пощупает, на зуб не попробует, не поверит. Даже если и поверит, то тут же себе найдет следующую отмазку. Когда Леха показал снимки, а, ведь он своей головой в подземелье рисковал, то

Костян тут же принялся его обвинять в фотошопе и подделке. – – Я просто стою за трезвый подход к этому факту. Леху в подделке я не обвинял. Просто ваша эйфория не имеет ничего общего с настоящей наукой.

– Костян, даже если бы лично попал в Святилище, то после выхода из него, уже через пять минут, ты бы начал уверять себя, что все увиденное тебе просто приснилось или причудилось. Дескать, в зале, был какой – то газ, и он вызвал у тебя галлюцинации. – Махнул на него рукой Кешка,- Твоя упертость и примитивный материализм нас просто всех поражает! Ты видишь мир в узком и ограниченном диапазоне на расстоянии своей вытянутой руки!

– Стоп, молодые люди, – профессор примирительно поднял ладони, – не обвиняйте вашего товарища в его позиции. Он просто хочет разобраться в ситуации подробно и детально. К вашему сведению, в своей молодости я был точно таким же скептиком. Может быть, даже еще сильнее. В своих заблуждениях упирался до последнего. Одним словом, впадал в настоящий маразм скептицизма, граничащей с психиатрией. С одной стороны в геологии, как точной науке, критический подход просто необходим. Но, не до крайности же! Сколько раз в экспедициях в наших беседах и спорах даже мой учитель и наставник, Михаил Николаевич пытался меня переубедить. Он был человеком глубоко верующим, хотя и не демонстрировал это всем. Да и время было такое, догматы марксизма отрицали божественную составляющую нашего мира. Он успел поработать с геологами еще старой, дореволюционной закваски. Именно они показали ему артефакты прошлого, и тайну эту хранили пуще глаза своего! Я же, как последний болван, стоял на позициях примитивного марксизма, и не мог принять иную точку зрения. Вот однажды, во время нашего спора, всегда спокойный и ровный Михаил Николаевич не выдержал моей крайней тупости и ограниченности в вопросе настоящей, а не высосанной из пальца истории России. Я никогда не слышал, чтобы мой наставник ругался, как сапожник! Точнее – как боцман! Минут десять он меня разносил в пух и прах. Он ни разу не повторился в своих лихих загибах. Могу отметить, что это было матерное художество или художественный мат. Для меня же это было потрясением. Я слова в ответ не мог сказать. Затем он в ярости схватил меня за шиворот и потащил в тайгу. Через два часа мы пришли к мегалитам, и он меня носом ткнул в стены. Которые были сложены из блоков. Они были подогнаны друг к другу по месту.

То есть, по сложной схеме. Я увидел вырезанные неизвестными инструментами ступени небольшой лестницы, портики. На стенах хорошо видны руны и изображения солярных знаков. Даже карта звездного неба была изображена. Этим строениям были не сотни – тысячи лет! После этого он потащил меня к реке. На берегу были огромные валы от древнего города. Мы ходили, и я собственными глазами видел ямы, на месте домов, остатки фундаментов. На земле лежали сплошным слоем черепки разбитой керамической посуды. Увиденное произвело на меня потрясающее впечатление. Немного погодя Михаил Николаевич показал мне древние захоронения – погосты.

Постороннему человеку их невозможно увидеть. Наши предки хоронили своих усопших в курганах.

Причем, они постоянно подсыпались, и имели форму вала. В них находились домовины с останками умерших. Такие кладбища тянулись на многие сотни метров. Сразу и не поймешь, что это такой погост. С годами они зарастали, и не сразу разберешься, что это не природный холм, а древний погост. А их у нас многие тысячи, таких захоронений. А для того, чтобы отсыпать такие курганы-

валы нужны многие сотни и тысячи лет. С того времени после такого шока, мое мировоззрение стало меняться. Не быстро, признаюсь. Прежняя точка зрения во мне сидела долго. Только представьте себе, прежняя картина мира разрушилась полностью, а новую я боялся принять. Почему люди бояться принять новое? Потому, что у каждого из нас свой небольшой внутренний мирок. Где все уложено по полочкам. Пусть, даже он ущербный, но, как говорится – свой. И вдруг, его самому необходимо менять. Перестраивать. Не каждый решится на такой грандиозный шаг. Я многое понял и осознал.

Признаюсь, мне и сегодня становится стыдно, за свои прежние взгляды настоящего пятикантропа.

Пришедшие в Сибирь не так давно пришлые монголоидные племена, которых мы сегодня знаем под разными наименованиями, с уважением относятся к этим местам, где покоятся белые люди – потомки