Нашедшие Путь

— Серёга, они не «прикалываются», — тихо заговорила Катя. — От ментов, похоже, всегда больше вреда чем пользы, а в нашей ситуации — подавно.

— Всё правильно, — продолжил Павел. — Это — возможность «поставить точку»: больше не будет ни поджогов, ни похищений. Сейчас я им позвоню, а потом… Потом: вы все уйдёте, а я останусь встречать «гостей».

— Останусь я, — уверенно сказал Тимофей.

— Нет, нет, — возразил Сергей, интенсивно мотая головой и правой ладонью. — Я могу остаться; а вы — возвращайтесь к УАЗику.

— Серёга с животными лучше ладит, — съязвил Алексей. — Могу составить ему компанию, если Борька мне автомат вернёт.

— Будет так, как решил я, — спокойно сказал Павел, обводя взглядом присутствующих. — Я наиболее подробно знаком со всей этой ситуацией и со многими, кто в ней так или иначе может участвовать — значит: у меня наибольшие шансы на положительный результат.

— Уходить-то как будешь? — спросил Сергей.

Павел пожал плечами и хотел было что-то ответить, но Алексей молча протянул ему бандитскую барсетку.

— Ключи?! — догадался Павел.

Алексей кивнул.

— Замечательно!.. Надо бы машину осмотреть. Сейчас вернусь.

Когда Павел вышел, Алексей обратился к Виталию:

— Расскажи-ка нам пока о своих приключениях… Что видел, что слышал?

Виталий пожал плечами и начал рассказывать:

— Когда меня в машину затолкали, кто-то несколько раз упоминал о каком-то Шесте, говорил: «Шест нас убьёт», «Шест будет недоволен», а тот, который был за рулём, сказал, что ему наплевать на Шеста… Да, ещё Катю ругали; один бандит всё стонал, что она ему глаз выбила. Я когда это услышал — сразу бояться перестал, даже чуть не засмеялся.

— Ещё какие-нибудь имена, фамилии, клички называли? — спросил Алексей.

— Того, который за рулём был, называли Мироном. Похоже, что он у них главным был. Он на двух других кричал несколько раз, потом сказал: «Конюшню освободили для дела, а не для того, чтоб Шест там развлекался», он же и тут распоряжался, а потом куда-то ушёл.

— А тот, который тебя держал и в нас стрелял, что-нибудь говорил? — спросил Тимофей.

— Он только ругался, злился, обзывал всех дебилами и идиотами, говорил, что надо было везти меня в какое-то другое место, к какому-то…

— Диамату? — подсказал Сергей.

— Да, точно, так и сказал: «Вот и везли бы к Диамату, если он такой умный!» Потом он ещё Мирона дураком назвал из-за машины.

— Правильно назвал, — усмехнулся Сергей, — глупо на такие дела на собственной машине ездить.

— Обнаглели они, похоже, до предела — хозяевами себя в городе чувствуют, — предположил Алексей.

Разговор постепенно терял всякий смысл: все просто «убивали время» в ожидании Павла и Бориса. Первым вернулся Борис.

— А Пашка где? — поинтересовался Сергей.

— В машине копается — просил подождать, — проворчал Борис, пролезая под вилами.

Он недовольно взглянул на Катю, потом вернул Алексею автомат и мрачно сказал:

— Ты что же, лошади испугался?

Катя засмеялась и спросила:

— В сарае лошадь?!

— Да, — подтвердил Борис, — лошадь.

— Я пойду, посмотрю! — оживилась Катя.

— Я — тоже! — подхватил Виталий.

— Нет, нет, останьтесь! — потребовал Алексей.

— Почему-у?! — заныла Катя.

— Вдруг укусит, — ответил Алексей под общий смех.

— Нет, правда, — продолжил Алексей, — хватит разгуливать; надо Павла дождаться… Кстати, то, что лошадь может быть «страшным зверем», я как-то имел возможность убедиться, когда ездил в деревню к тёще. Там у них лошадь была совершенно дикая… У тестя даже телега была с ручным тормозом.

— Это как?! — удивился Виталий.

— Очень просто: дополнительная оглобля, упирающаяся в землю, затрудняет движение — вот и всё.

— Та лошадь кусалась? — спросил Виталий.

— Не знаю… А вот когда однажды племянник моей бывшей жены пытался ту лошадь сфотографировать, — последним снимком в разбитом фотоаппарате оказался снимок её копыта.

— Вспышки испугалась? — догадалась Катя.

— Возможно… Дикая, короче… У неё и лошадёнок был такой же дикий… Мы как-то на телеге ехали, а лошадёнок рядом бежал…

— Кто бежал? — мрачно перебил Борис.

— Лошадёнок, — повторил Алексей.

— Может, жеребёнок? — поправил Борис.

— Кто? — Алексей сделал вид, будто не понял.

— Жеребёнок, — повторил Борис.

— Не понял, — соврал Алексей.

— Жеребёнок — это котёнок лошади, — «объяснила» Катя.

Дождавшись, когда затих смех, Алексей продолжил:

— Теперь понятно… Ну вот, значит, бежал рядом… котёнок лошади…

— Тьфу ты! — Борис отвернулся, покачивая головой, и, не участвуя в новом взрыве смеха, повторил:

— Жеребёнок.

— Да, — согласился Алексей. — Так вот, значит, хотел я его погладить, только прикоснулся, а он такой «уширо-гери» «отвесил» сразу обеими задними лапами, что из телеги щепки полетели. Хорошо хоть, что только в телегу попал.

— Он что, больной?! — спросила Катя.

— Вот и моя бывшая тогда так же сказала, но только почему-то — про меня.

— Ноги у лошадёнка… Тьфу ты, чёрт!.. Прости Господи, — Борис отвернулся и тайком перекрестился. — Ноги у жеребёнка, а не лапы.

— Да какая, на хрен, разница?! — парировал Алексей.

— Ах, ну да: для тебя — никакой… «Врач», блин!..

— Ну, не ветеринар ведь.