Нашедшие Путь

– Вы есть-то собираетесь? – перебил Алексей. – Кстати, и чайник уже вскипел.

Катя подставила чашку и вновь повернулась к компьютеру.

– А мне, пожалуйста, ещё вон оттуда, – Борис указал на бутылку.

Налив чай и вино, а потом выпив вместе с Борисом, Алексей достал откуда-то статуэтку кошки и жестом предложил Борису сравнить её с Катей. Борис слегка улыбнулся и кивнул.

– Похожи, похожи, – прокомментировала Катя, не поворачиваясь.

– Ты же не оглядывалась! – удивился Алексей.

– Да, но я знаю, где стоит статуэтка.

– Внимательная: всё видит, всё помнит… Эту статуэтку она мне и принесла… В компьютере – тоже полно кошек и в телефоне… да, и Багира ещё.

– Из «Маугли»?

– Нет, из «Морских дьяволов».

– Волч, хватит о кошках, – попросила Катя, – не отвлекай меня… Сосредоточиться не могу.

Алексей убрал статуэтку, налил ещё вина и, когда Борис потянулся за рюмкой, стащил у него гитару со словами:

– Ну вот, прозевал, – буду теперь тебе «нервы выматывать».

Алексей отпил из рюмки и попытался что-то сыграть, однако вскоре остановился и задумался, потом взглянул на Бориса и уже уверенно заиграл вновь и запел:

«Хозяин», Небо зовёт домой;
А ты – опять со своей тюрьмой…
Тюрьма и Воля – всегда со мной, начальничек!
На Небесах нет приюта псам…
Кому ты служишь? Подумай сам…
Твои законы – писал не Бог, а чёрт-е кто.
Гляди, начальничек: журавли
Летят без спроса на край Земли,
Летят от этой больной страны…
И знаешь что?!.
Ты – очень серьёзный…
А я, босота, своё «тяну»…
Да ты остынь, не гони «волну»…
Только в спокойной воде отражаются звёзды.
Со мной – понятно: я ветром сыт,
Луны и неба – приёмный сын;
А ты – заехал, скажи – зачем,
В такую глушь?..
«Браслеты»: «Щёлк!», да засовы: «Клац!»…
И смотрит в небо пустынный плац,
И плачут камни бетонных плит глазами луж…
А в небе: вольные журавли
Летят без спроса на край Земли,
Летят от этой больной страны
В край, где круглый год
Солнце сушит слёзы,
Где все довольны своей судьбой,
Где нет «запреток» и нас с тобой,
В край, где в спокойной воде отражаются звёзды…
А в небе: вольные журавли
Летят без спроса на край Земли,
Летят от этой больной страны
В край, где я раньше был
Или, быть может, не был,
Где все довольны своей судьбой,
Где нет «запреток» и нас с тобой,
В край, где в спокойной воде отражается Небо…
А в небе: вольные журавли
Летят без спроса на край Земли,
Летят от этой больной страны
В край, где я раньше был
Или ещё я не был…
На белом свете – хватает мест;
Пусть давит плечи тяжёлый крест…
Только в спокойной воде отражается Небо!
Только в спокойной воде отражается Небо.

– Всю песню исковеркал, – прокомментировал Борис. – У Вячеслава Бобкова она совсем по-другому звучит.

– Под себя не могу не переделать; хотя, Вячеслав Бобков для меня, пожалуй, – на втором месте после Высоцкого.

– Для меня – тоже… Спасибо, Лёха… Песня-то – со смыслом.

Алексей поставил гитару и, долив в рюмки вина, сказал:

– Ну, за свободу, за свободу в самом правильном понимании этого слова.

Катя резко повернулась и подставила свою рюмку.

– Тоже свободолюбивая, как и большинство кошек; не может такой тост пропустить.

– Что ты к ней всё цепляешься?.. Как она тебя терпит?

– Сам удивляюсь… Вообще-то, сердится иногда. Как-то сообщение ей послал на телефон: «Кис-кис-кис!» Она пришла на зов, но с порога на меня с кулаками накинулась; да и потом ещё долго шипела и в прямом, и в переносном смысле.

– Вот я тебе завтра на тренировке-то припомню, припомню, – проговорила неспеша Катя, отыскивая одновременно что-то на мониторе.

– А мы, я так понял, в клуб ведь завтра? – Алексей вопросительно посмотрел на Бориса.

– Да хотелось бы.