Я уже третий раз нажимаю звонок на двери Джоша. Заглянув в окно, убеждаюсь, что его школьный рюкзак лежит на столе в холле, следовательно, он еще дома. Заглядываю за стоящий на приступке горшок с цветами и с облегчением обнаруживаю, что запасной ключ лежит на прежнем месте. Удерживая тарелку с вафлей в одной руке, отпираю дверь и захожу в дом.
В комнате Джоша грохочет музыка.
– Джош! – кричу я снизу.
Никакого ответа.
Я не была у него дома с декабря. Прошло всего несколько недель после того, как Джош попытался поцеловать меня, и все это время мы с ним едва разговаривали. Когда мама с Мартином решили заглянуть к соседям на обед, я напросилась с ними в надежде, что мне удастся хоть несколько минут поговорить с Джошем. Но он проглотил обед за три минуты и закрылся в своей комнате.
Стена рядом с лестницей увешана фотографиями Джоша и Дэвида в разные годы, в разных классах, с самыми нелепыми прическами. Родители оправили в рамки и повесили на стену локоны сыновей, когда те были совсем малышами, и даже отпечатки детских ладошек.
Я откусываю кусок вафли и стучу в дверь Джоша. Изнутри грохочет «Walking on Sunshine»[17], и я слышу, как Джош во весь голос подпевает: «
Поворачиваю ручку, открываю дверь и…
Джош качает пресс в одних белых плавках! Грудь у него рельефная, но…
– Эмма!
Весь пунцовый от смущения, Джош вскакивает, хватает с постели простыню и оборачивает ею бедра, заставив меня рассмеяться.
– Ты когда-нибудь слышала, что в дверь положено стучаться?
– Я постучалась, – отвечаю, кивая головой в такт заводному ритму. – А ты когда-нибудь слышал о трусах-боксерах?
Джош хватает джинсы и натягивает их, не снимая простыни.
Продолжая есть вафлю, я осматриваю комнату. Здесь все по-прежнему, включая постер с Тони Хоуком над комодом и фото Синди Кроуфорд над кроватью. На столе банка с маркерами для скейта, а на полу разбросаны старые колеса. Единственная новая вещь – это гантели, перешедшие Джошу по наследству от брата. Раньше они валялись в шкафу, а теперь красуются посередине комнаты.
– Что ты здесь делаешь? – Джош натягивает футболку.
– Мне нужно, чтобы ты зашел проверить «Фейсбук» вместе со мной, – говорю. – Не могу отделаться от мыслей об этом Кевине Сторме. И вчера нашла фотографию, когда я была совсем маленькой: я так похожа на…
– Так зайди и проверь сама, – говорит Джош.
– Без тебя? То есть тебя не беспокоит, что я могу разрушить твое будущее?
– Только больше не звони Джордану Джонсу и не пытайся найти номер Кевина Сторма. Я зайду, когда закончу заниматься.
Тут я замечаю, что посередине единственного свободного кусочка пола лежит телефон. Интересно, Сидни ему уже позвонила?
Я кликаю на имя Кевина, но ничего не происходит. Еще раз – по-прежнему ничего! Имя Кевина не выделено синим на экране, так что остается предположить, что у него нет собственной странички в «Фейсбуке».
Прокручиваю сообщения, чтобы посмотреть, что же я написала в этом будущем.
Эмма Нельсон Сторм
Я просто тащусь от «Хора»[18].
Кэтлин Поделл
«Нетфликс» рулит, подруга.
Эмма Нельсон Сторм
«Нетфликс» + «Хор» = моя жизнь.
Понятия не имею, о чем идет речь, но если моя жизнь равняется «Нетфликс» плюс «Хор», то надеюсь, это что-то хорошее. Смотрим дальше.
Эмма Нельсон Сторм
Упаковываю ланч для мальчишек. Они потихоньку привыкают к новой школе, но я все еще чувствую себя виноватой, что сорвала их с места посередине учебного года.
Эмма Нельсон Сторм
У Люка только что выпал первый зуб. Какова стандартная такса зубной феи в наше время?
Вижу комментарии шести человек, от «поздравляю, Люк!» до «не знаю, может, хватит доллара?». Но в глаза бросается последний комментарий.
Келлан Стайнер
Линдси уже исполнилось четырнадцать, так что я не в курсе. Извини!
Меня так и подмывает кликнуть на имя Келлан, но я обещала Джошу, что только поищу Кевина Сторма, так что приходится сидеть на своей странице. В основном пишу что-то о своих мальчишках или о «Нетфликсе». Похоже, это какой-то новый способ смотреть кино.