Наш влюбленный Пушкин

Письма подтверждают приверженность барона Якоба Луи ван Геккерна однополой любви и свидетельствуют о развращённости Жоржа Дантеса, который одновременно домогался нескольких женщин, не забывая и своего покровителя. В письмах фигурирует некая Супруга, настоящее имя которой тщательно скрывается. Скорее всего, имелась в виду Идалия Григорьевна Полетика, внебрачная дочь графа Григория Александровича Строганова и троюродная сестра Натальи Николаевны Пушкиной. Идалия, жена полковника Кавалергардского полка Александра Полетики, обладала на редкость красивой внешностью. В то время отношения её с семьёй Пушкиных оставались ещё дружескими. Полетика была явно неравнодушна к Жоржу Дантесу, если судить по найденным её письмам к нему и к Екатерине Гончаровой, и полностью поддерживала его в дуэльной истории. Эта женщина потеряла двоих малолетних детей в первой половине 1830–х годов, о чём упоминается в одном из писем Дантеса. Фразу долгое время относили к году, когда письмо было написано, поэтому не находили достоверных кандидатур на роль Супруги. Исследователь Виктор Тэн доказал, что Дантес имел в виду события прошлых лет: ссылаясь на свой предыдущий опыт, он писал, что потерю детей Супруги он заменить ей не в силах. Идалия Полетика была женой его непосредственного командира, раскрытие устойчивой интимной связи с ней грозило большими осложнениями по службе, поэтому в письмах, опасаясь их вскрытия почтовиками, Дантес тщательно конспирировал её имя.

Существует мнение, что письма Дантеса к Геккерну написаны с целью вызвать ревность приёмного «отца – любовника», подогреть его интерес к себе, самоутвердиться в роли «светского льва», в арсенал которого должен обязательно входить громкий роман с видной красавицей. Такая цель, вполне возможно, имела место, но была не единственной и не главной. По письмам Дантеса к Геккерну за 1836 год складывается впечатление, что француз питал к Наталье Николаевне любовное чувство, но не возвышенное, а гораздо более прозаическое, связанное с сильным плотским влечением. О настойчивости Дантеса говорят такие фразы из его письма от 6 марта 1836 года: «…в последнее время было предостаточно случаев, когда она могла отдать мне всё, и что же, мой дорогой друг? – никогда ничего! Никогда! Она оказалась гораздо сильнее меня, больше 20 раз просила она пожалеть её и детей, её будущность и была в эти минуты, столь прекрасна, … что казалась ангелом, сошедшим с небес. … Она осталась чиста и может высоко держать голову, не опуская её ни перед кем в целом свете». Однако в конце каждого письма Жорж обязательно добавляет признание в «нежных чувствах» своему покровителю: «Обнимаю Вас так же, как люблю, очень крепко».

Весной 1836 года беременная жена Пушкина перестала выезжать в свет, и разговоры об ухаживании за ней Дантеса и о его якобы сильной и возвышенной любви на время поутихли. 29 марта скончалась долго перед этим болевшая мать поэта Надежда Осиповна. Он взял на себя все хлопоты по её погребению и один сопровождал гроб в Святогорский монастырь. Похоронив мать близ могил её родителей, Пушкин купил рядом место для себя, будто предвидя скорую гибель. В конце апреля поэт отправляется в Москву работать в архивах над «Историей Петра», уладить многие дела по изданию «Современника», встретиться с друзьями. Он каждые два – три дня пишет жене, которая продолжает вести его издательские дела в Петербурге, радуется её скорым ответам. Возвращается домой Пушкин 23 мая, в тот самый день, когда Наталья Николаевна родила дочку Наташу, очень на него похожую.

Наскоро уладив насущные дела, поэт посвящает себя творчеству. Обстановка душевного покоя способствует этому: жена поправляется после родов, дети тоже радуют любящего отца. Семья живёт на даче на Каменном острове. Пушкин пишет стихотворения, статьи для «Современника», роман «Капитанская дочка».

Музей – квартира А.С. Пушкина на наб. Мойки, 12 Детская комната. Фото 2012 г.

На летние балы Пушкины не выезжают. В это время там блистает Жорж Дантес, уже усыновлённый Геккерном и получивший права наследника. Теперь француз имел титул барона и во Франции (от рождения), и в Нидерландах (от Геккерна). На самом деле голландский посланник ввёл Сенат России в заблуждение: указом короля Нидерландов Вильгельма I от 5 мая 1836 года Дантесу было даровано подданство и дворянство этой страны с правом на герб и имя баронов Геккернов при условии, что всем этим он может пользоваться с мая 1837 года. Об усыновлении совершеннолетнего Жоржа речь не шла, так как Геккерн не достиг 50–летнего возраста, необходимого по закону для этого.

Всё лето Дантес продолжает твердить знакомым о своей возвышенной любви к Наталье Николаевне. Впрочем, некоторые из дам, в том числе сестра поэта Ольга Сергеевна Павлищева, подшучивают над его излияниями. Умная и язвительная Софья Карамзина, дочь знаменитого историка, называет их «смешными припадками».