Наш Современник, 2006 № 03

Несмотря на претензии на внушительность, солидность и высокое достоинство, адвоката Либби в Белом доме прозвали Скутер — то ли мотороллер, то ли самокат. От сослуживцев не укрылась юркость этого персонажа, то, что у нас называют “каждой дырке гвоздь”. Под этой кличкой он известен во всем мире. Так его называет и сам Буш. Несмотря на скромную должность, этот протеже Чейни и Вульфовица имеет право в виде исключения участвовать в заседаниях Совета безопасности. Он работает в Старом здании, что в нескольких метрах от Белого дома, в том самом 276-м кабинете, в котором работали Теодор, а затем и Франклин Рузвельты в их бытность заместителями морского министра. На личности Скутера стоит остановиться: это архетип политического теневика. Он знает цену молчания, терпения и осторожности.

Либби, как и его шеф Чейни, обладает талантом внимательно слушать, не высказывая своего истинного мнения, особенно если вопрос скользкий, если решение еще не ясно. Он способен часами наблюдать выступающих на совещаниях, не проронив ни слова. На вопрос он обычно отвечает вопросом, как в Одессе: “В каком смысле вы говорите “решение”? Или просто: “При чем тут мое мнение?”, или “Что вы хотите сказать, задавая такой вопрос?”. Таким образом он не только уходит от ответа, но и добывает дополнительную информацию. Либби выпускник того же Йельского университета, из которого был отчислен его шеф вице-президент Чейни. Но в отличие от Чейни Либби получил диплом с отличием. Он автор эротического романа и исследований по этнографии, много знает о племенных и религиозных течениях в арабских странах.

О Либби-Скутере пишут, что, присутствуя на заседаниях под председательством Буша, он не выступает, он занят более важным делом: внимательнейшим образом наблюдает за Бушем, за оттенками его голоса, за жестами, за тем, какие замечания он делает, как улыбается, на чью сторону склоняется и т. д. Позже его справки, предложения, вставки в речи почти безошибочно встречают одобрение Буша. Это он, Скутер, подсказывает Чейни, что “Сам хочет!”. Когда готовилась речь Буша “О состоянии нации”, Либби пришел к выводу, что Буш уже склоняется к изгнанию Саддама, но лучше бы без войны. Когда обсуждалось, какие страны включить в “ось зла”, Скутер дополнил список Сирией, которая уже 40 лет пытается вернуть свои Голанские высоты. Но ему возразила Кондолиза Райс, напомнив, что с Сирией США все-таки поддерживают дипломатические отношения.

Речь президента “О состоянии нации” 29 января 2002 года собрала аудиторию в 52 миллиона американцев, почти столько же, как речь Клинтона в 1998 году, когда он извинялся за свое поведение в скандале с Моникой Левински. В ложе Конгресса рядом с первой дамой Лорой Буш поместили правителя побежденного Афганистана Хамида Корзая. Поприветствовав Корзая, Буш произнес свою речь, ту самую, о которой он накануне говорил Карлу Рове: “Точно так же, как наши отцы были мобилизованы на Вторую мировую войну, мы, наше поколение, должны быть мобилизованы на борьбу. Я призван сделать это и именно по этому делу будет судить нас история”. В этой речи он обозначил цель — “ось зла”, сказав одну фразу о Северной Корее, еще одну об Иране и целых пять об Ираке. “Ось зла” угрожает миру в мире, — чеканил Буш, — пытаясь завладеть оружием массового уничтожения”¹. Затем последовала ключевая фраза 48-минутной речи: “Я не собираюсь бездействовать в то время, как опасность нарастает”. Заметим, что этот же сценарий ныне разыгрывается с Ираном.

Два кратких словечка в устах Буша — “ось зла” — определили политику США на многие годы. Лишь немногие поняли тогда, что эта речь — объявление войны Ираку, что и случилось 14 месяцев спустя.

Госсекретарь Пауэлл — воин, ненавидящий войну

Администрация Буша с самого начала не выглядела сплоченной. Разлад ощущался даже в самом близком окружении президента — среди военного кабинета, среди тех, кого у нас называют силовиками. Госсекретарь Пауэлл с самого начала пытался остановить “ястребов” Чейни, Рамсфельда, директора ЦРУ Тенета, Райс, Вульфовица и прочих. Но “ястребы” успешно блокировали все его попытки убедить Буша, что его завлекают в ловушку. Дело осложнялось еще и тем, что Буш и Пауэлл не сошлись характерами. Пауэллу так и не удалось установить доверительные личные отношения с президентом. Между ними была непреодолимая стена отчужденности.

Все 90-е годы Пауэлл оставался в Америке самым популярным человеком. Настолько популярным, что он без труда выиграл бы президентские выборы, если бы располагал необходимыми финансовыми средствами. Для американцев он был герой, военачальник, выигравший в 1991 году войну против Саддама Хусейна. Его прозвали “воин, не любящий войну”. Он автор бестселлера “Мое американское путешествие”². В этой книге он развил свою доктрину войны, мощного мгновенного удара, как самого последнего средства достижения политических целей.