Наш Современник, 2006 № 01

— Я тебе помогу. Я не жалуюсь на здоровье. Я не слышу никаких голосов, не вижу никаких галлюцинаций, не воображаю себя великим человеком, не мочусь по ночам в постель и могу дотронуться пальцем до кончика носа. Но я не могу видеть, как рушится власть, потому что сам от этого рушусь. Понятно тебе?

— Что ж тут понимать? Происки ЦРУ, — буднично, с деланным равнодушием (чтобы помочь больному “раскрыться”) ответил Звонарев. Он уже повидал на вызовах психических больных и знал некоторые приемчики психиатров.

Результат превзошел все ожидания. Тусклые глаза военного сверкнули, рука молниеносно скользнула вниз и появилась с длинным блестящим пистолетом неведомой Звонареву системы. Лицо полковника стало жестким, скулы обострились. Он направил дуло прямо в лицо Алексею.

— Кто тебя прислал? Говори! Живо!

“Какая же его баба дура! — ругнулся про себя Звонарев. — Мужик ее совсем уже рехнулся, а она все огласки боится! На таких клиентов “спецов” вызывают с милицией! А мне он сейчас вышибет мозги — и все”. Однако с удовлетворением он отметил, что не испугался. Последний “псих”, с которым Звонарев столкнулся, был с топором, и это было не менее страшно. Правда, тогда-то он приехал с милицией.

Звонарев молчал, пристально наблюдая за полковником. Спешить в таких ситуациях, как он хорошо знал, было смерти подобно. Сумасшедшие — как быки: стоят перед тобой, наставив рога, пока ты не махнешь красной тряпкой. Но удивительное дело: красные глаза полковника вовсе не казались безумными. “Что-то тут не так… И размышлял он логично, с иронией: “В постель не мочусь, могу дотронуться пальцем до кончика носа”.

— Ты думаешь, я с тобой шутить буду? — зловеще, с неподдельной угрозой спросил военный и повторил: — Кто тебя прислал?

“Если это сумасшедший, не лишенный логики, то и воздействовать на него надо логическими методами”, — решил Алексей. Он протянул полковнику карту вызова.

— Вот карта вызова, товарищ полковник. Наберите по телефону “03”, спросите дежурного врача центра. Назовите ему номер наряда и спросите, поступал ли на “скорую” такой вызов. Узнайте, кто вызывал, и мою фамилию. Вот мое удостоверение.

— Откуда ты знаешь, что я полковник?

— Ваша жена сказала. Справьтесь у нее.

Военный опустил пистолет. Звонарев облегченно перевел дух.

— Что ты там болтал про ЦРУ?

— Видите ли, — осторожно начал фельдшер, — многие, э-э-э… больные связывают непонятные вещи, происходящие с ними и вокруг них, с происками ЦРУ.

— Ага. А почему они так делают? Разве у нас много пишут про работу ЦРУ внутри страны?

— Не знаю, — пожал плечами Звонарев. — Наверное, они смотрят фильмы про агентов ЦРУ.

— Какие фильмы? “Ошибка резидента”? Это чепуха, от такой клюквы не будет шпионобоязни. Просто люди с поврежденной психикой раньше других чувствуют реальную угрозу. Знаешь, как у ревматиков? Ноют суставы, значит — к дождю.

— А вы что чувствуете? — осмелился спросить Алексей.

— Я не чувствую. Я знаю. Ты видел когда-нибудь, как работает жук-древоточец? Я видел однажды. У моего знакомого был дореволюционный письменный стол. Массивный, просторный, с барьерчиком, как у Льва Толстого. Казалось, он сделан на века. А его съел жук-древоточец. Стол стоял, на вид все такой же прочный, а на самом деле был весь изгрызен изнутри миллионами жучиных ходов. Однажды его толкнули случайно, и он рассыпался в прах. Вот что я чувствую, понял? Стол стоит, — он ткнул пальцем в столешницу перед собой, — но его уже не существует.

Звонареву стало интересно.

— Под столом, надо полагать, вы подразумеваете наше государство?

— Ты догадливый.

— То есть вся наша огромная армия, МВД, КГБ уже совершенно подточены изнутри?

— Ты забыл, что у нас не военное, а партийное государство. Достаточно одного КГБ. Рыба гниет с головы — знаешь пословицу? Ты решил, что приехал к сумасшедшему, а сумасшедшие — мы все. Мы уже более двадцати пяти лет живем в стране, где ни под каким предлогом нельзя проводить расследование в отношении члена высшего руководства — Политбюро. Спасибо Хрущеву! А теперь представь, что наверх пробрался враг. А ты говоришь: армия, КГБ, МВД… Миллионы людей бьются внизу, чтобы хранить госсекреты, проверяют каждого встречного-поперечного, не служили ли его родственники в Белой или власовской армиях, не проживали ли на оккупированной фашистами территории и т. д., и т. п., а на верхних этажах система не работает. Все открыто, аж ветер свищет! Нужно только запустить “крота” с идеальной анкетой на первый этаж и ждать, когда он проберется наверх.

Звонарев хмыкнул:

— Это так просто? — Он даже не представлял себе, как вообще живой человек может попасть в это заоблачное Политбюро.

— Это непросто, но это возможно, если хорошо “вести” “крота”. Если последовательно убирать с его пути конкурентов.

— Так кто же “крот”? — по-детски спросил Звонарев.

Полковник строго уставил на него красные глаза.