Наш Современник, 2005 № 10

«В 1943 году украинские националисты убили несколько десятков тысяч поляков, живших на Волыни».

(«НП», № 4, 2004 г.)

Поляки ответили операцией «Висла», во время которой было вырезано украинцев отнюдь не меньше. Сколько? Поляки не считали, они всегда помнили только свои потери.

Словом, произошёл взаимный геноцид по числу жертв, намного превзошедший Катынь. Но из общих политических соображений и та и другая сторона заявили, что «даже самая горькая правда, касающаяся прошлого, не должна повредить прекрасным отношениям Польши и Украины». Это сказал Кучма Квасневскому в 2003 году.

А в 2005-м Квасневский и уже новый президент Украины Ющенко встретились во Львове и поклялись над прахом резавших друг друга молодых поляков и украинцев («львовских орлят») в вечной дружбе и «стратегическом партнёрстве».

Из речей двух президентов:

Квасневский:

«Здесь покоятся останки участников польско-украинских боёв, в большинстве своём молодёжь, отдавшая жизнь за то, чтобы Львов принадлежал создавшейся тогда независимой Польше. В эту пору столкнулись два чаяния, два патриотизма, две национальных гордости».

Ющенко не остался в долгу, и его речь ничем не уступила красноречию Кваcневского:

«Здесь, на Львовском кладбище, погребены люди, которые любили свою родину… Для нас, украинцев, почётно воздавать почести всем, кто погибал в братоубийственной трагедии».

Высокопарным, театральным, фарисейским пиаром веет от слов обоих президентов. Трагедия взаимной резни была тяжёлой, тёмной, кровавой. Такой же, как в Едвабне. В конце концов все противоборствующие силы той войны сражались за свои «чаяния», за свою «национальную гордость», за свой «патриотизм». Даже немецко-фашистские оккупанты по-своему любили свою родину и умирали за неё. Нынешние поляки готовы любые геноциды забыть, лишь бы только идеология антирусской Катыни была вечно живой.

* * *

Допускаю, что я без достаточной аргументации утверждал в комментариях к немецкой заметке «Кто расстреливал белорусских партизан», будто бы аковцы, их расстреливавшие, находились в составе вермахта.

Мои оппоненты воспользовались этим обстоятельством:

«Чтение текста Станислава Куняева „Кто расстреливал белорусских партизан“ ошеломило меня. Степень исторического невежества автора (…) просто поразительна. Общий тезис, который он выдвигает, (…) сводится к утверждению, что репрессии против бойцов Армии Крайовой, проводившиеся советскими органами безопасности (…), были по сути дела вполне обоснованными».

К. Краевский («НП», № 5, 2005 г.)

«Ни один историк до сих пор не слыхивал о польских коллаборационистах, сражавшихся против Советского Союза».

(Анджей Новак, «Новая Польша», № 12, 2002 г.)

В ответ на эти истерические возражения хочу познакомить их авторов с документами сборника «НКВД и польское подполье».

Из докладной записки Л. Берия И. Сталину от 17 июня 1945 г.:

«Кроме этого в лагерях НКВД СССР для военнопленных имеются военнопленные поляки, служившие в немецкой армии и взятые в плен в составе немецких частей, всего 32 731 чел.».

Из докладной записки зам. министра внутренних дел И. В. Сталину и В. М. Молотову от 15 апреля 1949 года по рассмотрению дел польских граждан, находящихся в советских лагерях: