Власик провёл в заключении три года. Ни пытки, ни унижения, ни даже имитация расстрела не сломили волю этого человека, но непоправимо подорвали его здоровье. В 1955 году, уже по новому сфабрикованному делу о растрате фондов на проведение Ялтинской и Потсдамской конференций, Власика по приговору суда направляют в ссылку в Сибирь. Освобождается он лишь по амнистии; в 1956 году с него была снята судимость. Однако все просьбы о реабилитации были отклонены (даже несмотря на поддержку маршала Г. К. Жукова). Власик возвращается в Москву, в последние годы жизни работает над мемуарами. Скончался Николай Сидорович 18 июня 1967 года.
В июне 2000 года постановлением президиума Верховного суда РФ приговор 1955 года был отменён, уголовное дело прекращено за отсутствием состава преступления. Позднее постановлением суда Власик был признан жертвой политических репрессий; были возвращены ордена и медали. В июле 2003 года Н. С. Власик был полностью реабилитирован. В настоящее время решается вопрос о возвращении звания генерал-лейтенанта и о восстановлении в партии (посмертно). В 2004 году на родине Н. С. Власика в г. Слониме (Белоруссия) в краеведческом музее организована постоянная выставка, посвящённая знаменитому земляку.
Предлагаемые читателям нашего журнала материалы из архива дочери Н. С. Власика Н. Н. Михайловой публикуются впервые. Комплект документов включает «Записки» и «Страницы дневника», не вошедшие в ранее опубликованные воспоминания генерала Власика (см.:
Автор предисловия выражает глубокую признательность Надежде Николаевне Михайловой, любезно предоставившей в распоряжение редакции журнала публикуемые ниже материалы её отца.
Записки. Страницы дневника
Друзья настойчиво советуют мне писать воспоминания. Да, я видел в своей жизни очень много. Был участником величайших событий нашей родины, со дня Великой Октябрьской революции 1917 года до наших дней. Из них 25 лет непосредственно провёл рядом с И. В. Сталиным. Я сопровождал его в тяжелейшие для страны дни, во время Великой Отечественной войны, и наблюдал его повседневную работу по восстановлению народного хозяйства. Я стоял за его плечом во время праздничных парадов на мавзолее.
В будни и праздники всегда был рядом.
Записки
В ночь на 16 октября 1941 года мной согласно указаниям Сталина были эвакуированы из Москвы в г. Куйбышев, в заранее подготовленное помещение, правительство и весь дипломатический корпус. Вывезли также все государственные ценности.
19 октября Государственный Комитет Обороны объявил в Москве и её окрестностях осадное положение.
Сталиным были приглашены в СССР на лечение (под видом отпуска) видные политические деятели европейских стран.
При полёте в СССР на Мориса Тореза было совершено покушение. Пальмиро Тольятти попал в автомобильную катастрофу. Заболели Димитров и Долорес Ибаррури.
В СССР все они прошли курс серьёзного лечения, их консультировали наши выдающиеся профессора. К сожалению, почти все они были арестованы в 1952 году.
Для закрепления лечения политические деятели направлялись в санаторий в Барвихе и на юг. Морис Торез провёл почти год в Гаграх, залечивая тяжёлый паралич. Полностью вылеченные, эти товарищи уезжали к себе на родину и ещё много лет плодотворно работали.
Вся организация размещения, лечения, отдыха и охраны была возложена на меня. Я сознавал всю ответственность этого поручения, тем более что на Политбюро заслушивали доклады о ходе и результатах лечения.
Дело Федосеева
Как оно велось и чем кончилось
Это дело характеризует Серова* как человека необъективного к событиям, когда ставилась на карту жизнь не только самого Федосеева, но и других абсолютно невиновных людей. Будучи не простым следователем, а замминистра МВД, Серов лично вёл дело, зная, что Федосеев невиновен.
Чем и как он мог оправдать свою совесть? Скорее всего он хотел выслужиться перед Берия, оказать ему услугу и войти в доверие к Сталину.
Серов был способным чекистом, но все свои способности употребил на достижение карьеры любой ценой.
Обладая приятными манерами, он мог влезть в душу нужного ему человека и использовать его в своих целях.
Так он завёл дружбу, а затем вошёл в семью Меркулова (первого зама Берия), впоследствии вошёл в доверие и к самому Берия.