Наш Современник, 2005 № 09

…Я считаю самым современным поэтом Александра Сергеевича Грибоедова, убитого в Тегеране 175 лет тому назад. Как он исполосовал беспощадным кнутом сатиры тогдашнюю франкоманию «высшего общества»! Но разве не то же самое низкопоклонство, только уже в обличье англо- и американофилии, процветает ныне во всех кругах «российской элиты»? Там до сих пор «патриот» — самое бранное слово. А без английского — «и ни туды, и не сюды». Как в грибоедовские времена без французского.

Что же касается отпрысков «новой элиты»… Знаешь — у кого есть всё, у того нет ничего! Если в них не будет воспитано сострадание «к малым сим», а не только к животным, если в них возобладает чувство своей исключительности, уникальности — возмездие неизбежно. И дети будут рассчитываться пред Господом за грехи своих родителей и близких — и за свои собственные. «Аз воздам!» — говорил Христос. И только в этом, метафизическом смысле я могу пожалеть обречённых на вырождение, ныне «упакованных», «стильных», ни в чем не знающих отказа пацанов и девчонок. Мне почему-то кажется, что эти «элитные» дети обречены на вечное изгнание из России. Не в том смысле, что они станут «невъездными» (у них будет как минимум двойное гражданство) — а в том, что они обречены навсегда потерять Россию, ассимилироваться с другими народами и странами. Потерять уникальную русскую среду общения, где всё ещё так высоко ценятся дружба, солидарность, доброжелательность, сочувствие к ближнему и дальнему, душевная отзывчивость… К золотому унитазу, наверное, легко привыкнуть. Но кем вырастет чадо, лишённое нормальной мальчишеской или девчоночьей среды? Не зря все мыслящие иностранцы восхищаются тайными и явными достоинствами русской души. Не зря Достоевский у них — самый почитаемый прозаик.

Г. Г.: Ну вот, Альберт Анатольевич, мы весьма и весьма пластично переходим в нашей беседе ко «второму» Лиханову — писателю, публицисту, библиофилу. Книги для тебя — необозримая и родная стихия!

А. Л.: Мы с тобой оба родом из самой читающей в мире страны. Но это состояние нашего общества за каких-то 15 лет буквально испарилось… Теперь у нас два миллиона ребят, не умеющих читать, тысячи погибших или погибающих библиотек. Ежедневно, ежечасно идёт атака на интеллект детей, их мозги и сердца щедро осыпают комиксами, травят телесериалами, их лишают возможности читать хорошие книги, взамен которых отлажена дьявольская машина безнравственного, жестокого книгоиздания.

Фактически ликвидированы крупнейшее в мире издательство «Детская литература», киностудия имени Горького для детей и юношества стала всего-навсего прислужницей телевидения. Рухнула лучшая в мире система книгораспространения, обвально уменьшились тиражи умных книг и запредельно взлетели тиражи книжного мусора. Страна почти перестала читать поэзию.

В общем, как это ни прискорбно, на «книжном поле» мы опускаемся всё ниже и ниже. А вот в Скандинавии, например, государство покупает обязательный экземпляр каждой детской книжки для всех школьных и детских библиотек. Тем самым поддерживается и разумно стимулируется книгоиздание для детей.

Г. Г.: Подхватываю твои мрачные, но справедливые выводы. Буквально перед самым юбилеем, в конце апреля т. г. я получил пахнущий типографской краской, золотом тиснённый обзорный том «Всероссийской книги памяти», членом редколлегии которой являюсь с 1992 года. Сам Ельцин ещё утвердил… Том получился на славу, со стихами лучших советских поэтов, с прекрасными военными иллюстрациями, а главное — с научно выверенными статьями лучших историков-патриотов. Скажу прямо: это единственный настоящий учебник (или учебное пособие) по истории Великой Отечественной войны, созданный за все годы демократической власти. Никакой тенденциозности, никакого субъективизма или холодного, отстранённого объективизма. И знаешь, какой тираж этой книги? Всего 5000 экземпляров. Заведомо ясно, что в школы, да и в большинство библиотек, она не попадёт…

А. Л.: Ощущение такое, что против хороших, умных книг ведётся планомерная необъявленная война. Стихи теперь издаются по 300–500 экземпляров. Если тираж достиг тысячи — у поэта праздник. А прозу издают в лучшем случае пятитысячным тиражом…

Г. Г.: Ты ведь был в 70–80-е годы прошлого века одним из самых печатаемых детских и юношеских писателей СССР. Как тебя читают сегодня?..