Вопрос об отдельном литературном, искусствоведческом и биографическом памятнике гению русской скульптуры так и остается открытым. Книжка моего отца “Какой-то крестьянин Опекушин...”, к сожалению, не смогла стать исчерпывающей биографией русского ваятеля. Она, на мой взгляд, является своеобразным исследовательским эстафетным жезлом, информационно-политическим вызовом современному русскому самосознанию для новых историко-архивных, искусствоведческих изысканий о жизни А. М. Опекушина и его творениях. Содержание этого вызова: до сих пор нет исчерпывающей биографии скульптора, нет всеохватного анализа его творчества во всем его объеме и нет полного каталога с изображениями и описаниями его работ, как сохранившихся, так и утраченных.
Любой другой европейский или азиатский народ, не говоря уже об ушлых американцах, имея в своем наследии подобного гиганта творческого духа, каким был крестьянский сын А. М. Опекушин, почитал бы его среди своих национальных “звезд” первейшей величины, устраивал бы выставки и конференции в честь его памяти, издавал альбомы, рассказывал о нем школьникам, его именем называл бы городские улицы и площади, художественные училища. Этот факт надо политически осознать и сделать из него подобающий вывод. А поможет нам в этом очерк Евгения Болотина “Какой-то крестьянин Опекушин...”.
Сергей СЕМАНОВ • Литературный справочник с характерным акцентом (Наш современник N6 2004)
Сергей Семанов
Литературный справочник
с характерным акцентом
В недавние еще времена одним из самых высокопрофессиональных издательств великой книжной страны была “Советская энциклопедия”. Там издавались не только энциклопедии общего характера, но и по отдельным отраслям знаний — литература, философия, медицина... даже кулинария. Издательский коллектив состоял из знатоков своего дела, опечатки, описки, всякого рода типографский брак и всё такое прочее были исключительно редки. А ведь набор был чрезвычайно сложным, имена, географические названия, наименования произведений давались часто на языке оригинала, включая такие сложные написания, как на арабском или китайском языках. Да, конечно, существовала цензура со всеми ее известными последствиями, но повторим — профессиональный уровень тех изданий ничуть не уступал самым лучшим зарубежным образцам того же рода. Так было совсем еще недавно.
Увы...
Бывшее издательство “Советская энциклопедия” находится ныне примерно в таком же состоянии, как и знаменитый на весь мир автозавод имени Сталина (ЗИС),скромно переименованный во время “борьбы с культом” в честь его директора Лихачева. Эх, да разве только это развалилось в нынешней России! Не станем отвлекаться на поистине бесконечный пере-чень... Однако стойкий спрос на справочную литературу есть всегда, и он нынешними издательствами удовлетворяется.
Каким образом? О, картина тут впечатляющая!
Издательства ныне многочисленны, но в подавляющем большинстве маломощны, а главное, с невысоким уровнем издательской культуры.
Продать “книжный товар” любой ценой — вот и вся задача. Бранят в печати? Смеются над дикими ошибками? Плевать, в конце концов это тоже реклама. В итоге качество научно-справочной литературы ухудшилось неимоверно. Мелькают на книжных прилавках псевдоэнциклопедии с наименованиями типа “Сто знаменитых художников” или “Сто знаменитых полководцев”, “Сто знаменитых любовников”. Слеплено всё это кое-как, безо всякого даже основного принципа единообразия, что совершенно необходимо в такого рода изданиях. Заметим также, что привычное для России понятие “замечательный” подменено сугубо рыночным “знаменитый”, то есть нравственная оценка исключена. Почему бы не издать “Знаменитых проституток” или тем паче пидоров? К тому дело и пойдет, если российское общество не вмешается, наконец.
Ну ладно, про знаменитых любовников и проституток “энциклопедии” у нас издают, за них нам нечего беспокоиться. Но куда хуже обстоит дело с литературой и особенно — с современными литераторами. Нет ничего даже отдаленно похожего на многотомные литературные энциклопедии 30-х и 60—70-х годов издания. Да, вышли в Москве и Петербурге некоторые справочные издания по русской литературе, но они неполны, кратки и касаются в основном ушедших писателей.