Наш Современник, 2004 № 03

Американский Совет по внешним сношениям был задуман еще в 1916 году, в рубежный момент смены международного курса. Выход Америки на евро­пейскую и мировую арену осуществляется с вызовом традиционному понятию национального интереса и суверенитета, с противопоставлением ему “вселен­ской, основополагающей гармонии, пока что скрытой от человечества”, как выражается Г. Киссинджер. Вильсонианство соединило с либеральным бага­жом кальвинистский пафос “орудия Бога” англосаксонских пуритан, доктрину “нации-искупительницы” (Redeemer Nation) и “Божественного предопреде­ления” (Manifest Destiny). Девиз на государственной печати США “Novus ordo Seculorum” – “новый порядок на века” из мистического задания стал вопло­щаться в политическую реальность. “Realpolitik” никуда не исчезла, но подверг­лась “теологизации” – отождествлению собственных интересов с морально-этическими канонами универсума.

К началу ХХ века в США уже сформировался крупный центр финансовых интересов, который был связан тесными экономическими, политическими, культурными узами с финансовыми группами европейских держав. Родст­венным кругам Европы и Америки были одинаково чужды и мешали монархические и национально-консервативные устои европейских обществ и культуры, классические традиции международных отношений, сложившиеся с Вестфальского мира 1648 года. Исход войны для этих кругов и их предста­вителей сулил лидерство в мировой идеологии и политике с обретением финансовых рычагов. Идеология вильсонианства породила проект Пакта о Лиге Наций и Программу из 14 пунктов В. Вильсона.

Разработчиком этой новой внешнеполитической идеологии – прароди­тельницы современной идеологии глобализма, по сути неовильсонианства, — в немалой степени являлись кадры будущего Совета по внешним сношениям. США выходят из своей “изоляционистской” доктрины c универсалистским проектом, автором которого был загадочный alter ego Вильсона полковник Хауз – фигура,  недооцененная историками.

Главное в этом проекте – это отказ от национального интереса как основы политики и снижение традиционной роли национальных государств, создание первого типа универсальной международный организации — Лиги наций — и интернационализация международных проблем. США сумели подменить цели войны, ради которых французы, немцы, англичане и русские гибли на фронтах. Г. Киссинджер представляет эту подмену в качестве моральной и политической победы Нового Света над имперским Старым: “Вступление Америки в войну сделало тотальную победу технически возможной, но цели ее мало соответ­ствовали тому мировому порядку, который Европа знала в течение столетий и ради которого предположительно вступила в войну. Америка с презрением отвергла концепцию равновесия сил и объявила “Realpolitik” аморальной. Американскими критериями международного порядка являлись демократия, коллективная безопасность и самоопределение”.

Полковник Эдуард Хауз еще в 1916 году создал неофициальную группу экспертов для выработки модели будущего мира и роли в нем США. Иссле­дователи отмечают не по чину огромное влияние этого серого кардинала, при котором Государственный департамент США сошел на положение промежу­точной инстанции для воплощения его идей и архива официальной коррес­понденции. Более секретная дипломатическая переписка проходила непо­средст­венно через маленькую квартиру на 35-й Ист-стрит. Послы воюющих стран обращались к Хаузу, когда хотели повлиять на решения правительства или найти поддержку в паутине трансатлантической интриги.

Связи полковника были весьма разнообразны и нетрадиционны: банкиры Вандерлип, Варбург и Шифф, молодые братья Аллен и Джон Фостер Даллесы, раввин Уайз, журналисты и комментаторы, эксперты, Бальфур и Ллойд-Джордж. Известная под названием “The Inquiery” экспертная группа факти­чески руководила американской делегацией на Версальской конференции и вместе с банкирами объявила о создании Совета по внешним сношениям прямо в Париже. Однако первое же детище идеологии Совета встретило осуждение тогда еще почвеннически настроенного американского демократи­ческого истеблишмента.

Американский сенат в 1919 г. при обсуждении Версальского договора и Пакта о Лиге Наций весьма заинтересовался закулисной стороной форми­рования позиции США в войне и происхождением вильсонианской концепции послевоенного мира под эгидой наднационального органа, которая, по их мнению, подрывала суверенитет как основу международного права. Весьма любопытен допрос, которому председатель Комитета по иностранным делам сената подверг Бернарда Баруха, но так и не получил вразумительного ответа на наивный вопрос, возможно ли защитить интересы США в условиях примата международной организации. “Посвященный” Барух не собирался просвещать честного почвенника Бора о принципиально новых политических и финансовых механизмах обеспечения интересов и лишь многозначительно изрекал: “Полагаю, что мы это сможем, сенатор”.