Наш Современник, 2003 № 12

– “Вот очередная мелодрама о добром и честном бизнесмене, своим непо­сильным трудом вырвавшемся из нищеты и достигшем праведного богатства… А мы-то думали, он честно признается, где и когда урвал свой кусок от нашего социалистического пирога. И всенародно покается! — почему-то слышатся мне разочарованные “реплики из зала”. — Он или бессовестно врет, или издевается, или просто юродивый!”. Да, наверное, рассказы деловых людей о честности, трудолюбии, заботе о своих работниках и благотворительности вызывают недоверие, особенно когда народ видит вокруг себя совсем другое. Беда в том, что “видит” он лишь то, что ему показывают (и чаще всего — по телевизору). Но и впрямь добровольных признаний богатых людей типа: “Дед воровал и грабил, а я все наворованное раздал бедным и теперь честно живу на свои” на память что-то не приходит. В истории экономики и финансов беззаконный “хапок” как стартовый капитал и начало дальнейшей “цивилизованной” деятельности — обычное дело. Но не норма! Нынешняя Россия, как всегда и во всем, превзошла всех и в этом. “Хапок” ее “приватизации” беспрецедентен и аналогов в мировой практике не имеет. Он сопоставим разве что с таким же “отчуждением в пользу государства”, случившимся в 17-м году опять-таки в России. Экономическое и правовое осмысление этого феномена – дело неотложное и государственное. Но незаметно пока, чтобы эту задачу кто-то решал на истинно научном, профессиональном уровне. Далее рассуждений, и то “кулуарных”, дело не идет. Напрашиваются определенные выводы.

Однако и неспециалисту ясно, что так поступать с народом, со страной было нельзя (если желать ей блага), потому что это вопиюще несправедливо. Но так сделали и продолжают делать. Мне “халявы” не досталось. Но я, поверьте, не жалею. Свое дело, свое “ноу-хау” я действительно создал сам. И тем избежал многих опасностей и проблем. Ведь старое, взятое (“хапнутое”) нужно либо продолжать и развивать, что почти невозможно в условиях развала экономики, либо срочно продавать, пока оно окончательно не устарело и не развалилось. В основном новые хозяева идут по второму пути. Потому-то у нас в стране появилось довольно много иностранных фирм и компаний. Их интерес понятен: устранение конкурента, присвоение лучших его достижений. И уж никак не содействие его развитию – это не их мораль. Это только мы можем асуанские плотины строить. Потому олигархи так немного значат сегодня. Они не работают, они не предприниматели. Они покупают предприя­тия не для дела, зачастую их цель — обозначиться, определенным образом легализовать себя в обществе, прикрыв истинные источники своего дохода. Как правило, эти источники – беззаконно присвоенные недра, сырье, спрос на которое никогда не падает. “Я не знаю, куда девать и как укрыть прибыли, а вы о каких-то убытках бормочете!” — рассуждают иные олигархи-монопо­листы. Вот их проблемы! И текут российские деньги миллиардами на запад – там надежнее, не отнимут! Это временщики. Делиться прибылью с государст­вом они не хотят и добровольно не будут. Им выгоднее приплачивать госчиновникам, что делается и делалось во все времена и повсеместно, но в таких грандиозных масштабах – только в России. Отсюда и коррупция, и бездействие власти, и криминализация экономики страны (по различным экспертным оценкам, объем “теневой”, нелегальной, экономики в России в конце 90-х годов достигал почти половины ВВП). Что мне совершенно непонятно: если 50% моего организма больны, то неужели другие 50% можно считать здоровыми?

Как такое стало возможным? Мысль о том, что власть, допустившая всеобщую “растащиловку”, виновата, абсолютно справедлива. Но я хочу сказать и о другом. Безусловно, за приватизацию народного достояния взялись профессиональные “наперсточники”. Народ втянули в игру, сдали карты, а партнером (или противником) оказались шулеры. И правила игры менялись постоянно, причем в интересах лишь одной стороны. Всё так. Но почему, получив этот небольшой (да и то липовый, как потом выяснилось) выигрыш – ваучеры, народ не удивился, не возмутился, не задумался о смысле происходящего? Что за капитал-то? Почему всем поровну? Почему именно столько? Вопросов много – ответов нет.