Наш Современник, 2003 № 12

Ваш пример с леспромхозами, простите, неубедителен и не является доказательством пагубности рынка и конкуренции. Это всего лишь газетная заметка без анализа экономических и социальных причин самого факта. Почему после приватизации одно хозяйство разорилось, а другое процветает? В этом надо серьезно разбираться. Может быть, потому, что в одном были работящие, предприимчивые люди, а в другом нерадивые и пьяницы. А может быть, и потому, что в первом были аферисты, которые обманули конкурентов и подкупили власть. А какова была в этой ситуации позиция районной власти, и была ли эта власть вообще? На шоссе столкнулись два автомобиля. Пострадали люди. Выводы: автомобили пагубны, да и шоссе тоже. По-вашему, выходит так, но так нельзя. Забота о своих гражданах, регулирование всех сфер их жизни – главная функция государства. Казалось бы, это аксиома, но на практике этого нигде что-то не видно. Населенное бездуховными людьми государство само становится бездуховным, жестоким. В основе конкуренции лежит естественное развитие человеческого общества, и существует она в явной или скрытой форме при любом строе. Ребенок растет не потому, что его сытно кормят, а по коду своего биологического развития.

Что такое конкуренция — важнейший атрибут рыночной экономики? Это состязательность, соперничество за лучшие условия хозяйствования, за покупателя, это свобода предпринимательства, в конечном счете это условие прогресса. В советское время ее функции в усеченном виде выполняло “социалистическое соревнование”. Однако, лишенное реального стиму­лирования, при отсутствии частной собственности на средства производства, оно не могло давать ощутимого экономического эффекта. Конкурентное окружение заставляет предпринимателя совершенствовать технологии, внедрять инновации, рационально использовать ограниченные ресурсы, удовлетворять растущий потребительский спрос на самые разные виды товаров и услуг. Это поиск новых возможностей, новых способов организации и управления производством, позволяющих отбирать и реализовывать не “свои”, а наиболее эффективные проекты и решения.

Здоровая, основанная на нравственном Законе (Божием!) конкуренция создает естественным образом складывающуюся управленческую вертикаль, или иерархию. Более совершенные и сильные (прежде всего нравственно!) ставятся над менее совершенными и слабыми во благо слабых и несовер­шенных. Причем сильные этим не гордятся. Понимают: их сила не их заслуга, а дар Божий, и за него надо будет отвечать. А слабые не унывают. Знают – перед Богом все равны, и сильные и слабые. Выше всех стоит Царь – Пома­занник Божий. Через него Бог передает Свое благословение на верующий народ. Это иерархия духа, иерархия жизни. “Государство – семья” — идеал нравственной конкуренции. Ее движущая сила – любовь. Современная постхристианская, а точнее – антихристианская, цивилизация создает иерархию с обратным знаком – “Государство – стая”, иерархию порочной плоти (“Будем есть и пить, ибо завтра умрем”) – иерархию смерти. Ее движущая сила – эгоизм и ненависть к конкурентам.

Хапуга не может духовно развиваться. Он сознательно (через нарушение Заповедей) отпал от Бога и потому мертв, хотя и присвоил много земных благ и выглядит бодро. Поэтому так называемая “глобализация” есть процесс распада, гибели человеческого сообщества, а не его прогресса, развития и совершенствования. Конкуренция противостоит глобализации, сдерживает ее. Но, лишенная нравственных ограничений, конкуренция же и питает монополизм, стремится к глобализму. Монополизм устраняет конкуренцию и является главной причиной глобализации, цель которой – подчинение всех и вся единой порочной, жестокой и бездушной воле. Кого? В конечном счете — антихриста. Какую иерархию, какой выбор сделает Россия — покажет, очевидно, ближайшее время.

— Важнейшие партнеры (и первые гонители) предпринимателей — чинов­ники. В Ваших книгах Вы — вполне в духе Ивана Ильина — мечтаете о чинов­никах образцовых, радетелях государственных интересов. Однако признай­тесь, действительность далека от нарисованного Вами идеала. Люди, мытаря­щиеся в ведомственных коридорах, прямо говорят: “Это — ад”. Как же Вы хотите “нечистых” обратить в “ангелов”?