Наш дикий зов. Как общение с животными может спасти их и изменить нашу жизнь

Такое лабораторное мясо обладает хорошими вкусовыми качествами, не имеет опасных для жизни или нежелательных побочных эффектов, и когда оно станет доступным по цене, то сможет навсегда изменить нашу культуру. Потенциально прекрасным дополнительным преимуществом клеточного земледелия было бы возвращение сельскохозяйственных угодий, которые больше не нужны для разведения скота, в природу в качестве естественных мест обитания диких животных. При грамотном планировании распространение небольших деревень по всей этой земле могло бы привести людей к более непосредственному контакту с миром дикой природы.

Маккалох считает, что в целом «осознанное использование биологически обусловленной технологии является скорее позитивным, чем негативным явлением». Он восхищается медузоидом Кевина Кита Паркера. «У него нет нервной системы, – заметил он. – Но он может реагировать на свет, который дает ему энергию для сокращения клеток сердечной мышцы. Живой ли искусственный скат Паркера? Это зависит от того, что понимать под словом «жизнь, – сказал он. – Некоторые люди определяют жизнь прежде всего как способность к размножению. Другие говорят, что живое существо должно быть в состоянии двигаться самостоятельно или потреблять энергию».

Растение – это автотроф, объяснил он. Оно живет, используя энергию солнечного света для производства органических соединений из окружающей среды. Гетеротроф должен потреблять органические соединения – углеводы, жиры, белки. Все животные, грибы, простейшие и большинство бактерий являются гетеротрофами. Они питаются другими организмами. «Если бы я планировал развитие искусственной жизни, то сказал бы, что это должны быть сконструированные синтетические организмы, которые едят другие организмы, вероятно, растения – биомассу, которая легко доступна. Ведь растения не могут просто взять и убежать».

– Погодите-ка, – сказал я, – не означает ли это, что когда-нибудь искусственные формы жизни, собранные из болтов, дуновения воздуха и телесных жидкостей, приправленные ИИ, будут бродить по окрестностям, поедая траву и попавшуюся кошку, а то и двух?

– Может быть – сказал он. – Но нам придется начать с малого, скажем, с запрограммированных нематод (червей) или измененных насекомых.

Заглядывая в будущее, Маккалох может представить себе увеличение размеров и силы таких синтетических животных. В лаборатории уже возможно производить клетки, которые создают нейронные сети. Можно было бы создать червей, которые действовали бы автономно как часть группы, или сотворить другие формы искусственной жизни, способные к роению и более сложной социальной деятельности.

Настало время сосредоточиться на следующем вопросе: эти существа, наполовину животные – наполовину роботы, наделенные искусственным интеллектом, будут знать, как передвигаться, как пастись, может быть, как выслеживать и есть старомодных животных из плоти и крови?

– «Знать» – непонятное слово, – сказал он. – Трудно определить, что такое «знать».

На мгновение воцарилась тишина.

– Тогда скажите: ученые уже работают над решением этого вопроса, или вы только сейчас представили подобную возможность? – спросил я.

Он рассмеялся:

– Знаете, я только сейчас задумался об этом.

Альтернативная вселенная

Когда наши дети или внуки будут выбирать своего следующего питомца, это может быть не живая собака, как сейчас. Возможно, это будет живая, но флуоресцентная или цифровая собака, или роботизированная кошка со вполне приличным китайским словарем. И, вероятно, их внуки однажды утром проснутся от криков болтающих между собой соек или ворчания пасущихся роботов в погибающем лесу. Нравится вам это или нет, но «трансгуманистическое» или «постбиологическое» видение будущего близко к осуществлению.

Элан Лейбнер, председатель совета, который руководит развитием образования школ Waldorf по всей стране, глубоко восхищается Рудольфом Штайнером – австрийским философом, социальным реформатором и архитектором, чье мышление породило вальдорфскую систему детского образования. Эта система основана на тесном контакте с миром природы. В записке, которую он прислал мне в 2016 году, Лейбнер указал, что перед своей смертью в 1925 году Штайнер был глубоко обеспокоен тем, что благодаря развитию технологий человечество создает то, что Штайнер назвал «субприродой». Лейбнер интерпретировал субприроду как «мир логических идей, которым, несмотря на их согласованность, недостает мудрости, создавшей естественный мир, и которые, по сути, оставляют человека уязвимым для… сегодняшних технологических пагубных привычек». Сочинения Штайнера к тому времени были нацелены на давних учеников его эзотерической школы, поэтому Лейбнер предложил новую трактовку некоторых мыслей: «Штайнер полагал, что противовесом для уравновешивания влияния технологии является не просто природа, хотя ее влияние само по себе, безусловно, хорошее явление, но и развитие уровня сознания, которое поднимается настолько же выше природы, насколько технология опускается ниже ее».