Наш агент в Риме пропал

У нас вечер пятницы. Мы вчетвером решили хорошо поужинать в городе, возможно, в компании очаровательной подруги мистера Картера, синьорины Кавур, и нескольких других щедрых дам. Завтра Рэндзо, сэр Хью и я отправляем частный самолет Рэндзо в подготовленное нами убежище. Согласно лучшим специалистам, оно защищено даже от самых опасных осадков во время приготовленной нами бойни. Для дополнительной безопасности у нас есть убежища глубоко под землей с фильтрованным воздухом и со всеми возможными удобствами. У нас достаточно богатства в виде тех прекрасных золотых слитков которые я отправлял из Лугано в течение последних шести месяцев . У нас есть собственная армия, состоящая из тысячи человек, таких как два охранника здесь. Я надеюсь, что вы все рады узнать эту историю сейчас.

В ответ Перестов плюнул на роскошный ковер. Остальные не ответили.

— Не совсем та восторженная публика, на которую я рассчитывал, — вздохнул сэр Хью. «Но я научился жить со своими маленькими разочарованиями».

"Почему эта американская сволочь не летит прямо с тобой?" Ко Фал не могла сдержать своего любопытства. « Мистер Мэллори останется еще на несколько часов, чтобы запрограммировать последние кассеты и нажать кнопку компьютера», — сказал Пьеро. «Еще один самолет готов перевезти его, чтобы он мог присоединиться к нам в безопасное время . И смотреть и слушать наше маленькое выступление в течение тех двух дней, когда еще могут работать радио и телевидение». Стадс Мэллори выпил свою третью крепкую рюмку. Он пододвинул стул вперед, его голубые глаза слегка выпучились от того, что должно было произойти. — Ты обещал мне первую жертву, Пьеро, — сказал он. «Простите за выражение». Он полез в карман и вытащил большой нож для очистки овощей. Он открыл его, и оттуда вышло длинное кривое лезвие.

Я слышал, как рядом со мной участилось дыхание майора Миллиардоне, но он даже не моргнул.

— Видите ли, — хмыкнул Пьеро. «Поскольку вы были для нас такой неудовлетворительной аудиторией, нам придется получить от вас удовлетворение каким-то другим способом».

Стадс вскочил со стула и воткнул нож в Миллиардоне чуть ниже пупка. Майор зарычал, но и только. Отсутствие реакции сводило Стадса с ума от ярости. Снова и снова он вонзал нож в итальянского офицера. Но судьба смилостивилась над человеком, ибо третий или четвертый удар пришелся мужчине в сердце, и окровавленное тело соскользнуло на меня. — Совершенно неосторожно, Стадс, старина, — сказал сэр Хью. — Я полагаю, теперь моя очередь этого китайского джентльмена?

Он встал и подошел к Ко Фалу, вытаскивая из жилета согнутую иглу мастера парусного дела. Что это значило, я никогда не узнаю, потому что в этот момент Ко Фал укусила капсулу с цианидом, которую все это время прятал в зубах, и умер прежде, чем сэр Хью успел прикоснуться к нему.

«Желтый обманщик». Сэр Хью надулся, как толстый школьник, который не может поиграть.

— Ну-ну, — усмехнулся Пьеро. «Мы можем только надеяться, что сможем подняться над этим жутким радикализмом и национализмом наших друзей из Интерпола и.... Ренцо, удачи тебе с русским.

Я кое-что знал о подготовке МГБ. Как и наше обучение в AX, оно было направлено на сохранение секретов перед лицом пыток. Но то, что имели в виду наши противники, в конечном итоге было не более чем обыкновенной пыткой как самоцелью.

Стройный, злой и элегантный в сшитом на заказ костюме Ренцо поднялся со стула. На его лице тонкая, холодная улыбка, словно портрет элегантных предков эпохи Возрождения, которых он утверждал.

— Спасибо, Пьеро, — сказал он. «Я получаю особое удовольствие от превращения этих блеющих гетеросексуальных типов в хнычущее желе. Итак, я начну с его пролетарских половых желез. Из нагрудного кармана он достал узкие замшевые ножны, из которых вылез тонкий хирургический скальпель.

Он уже был в пределах досягаемости дивана, когда Перестов закричал: «Я разобью тебе яйца!» Он рванулся вперед скованными цепями ногами и сильно и целеустремленно ударил Рэндзо в промежность.

Рэндзо согнулся пополам от боли и отшатнулся. Когда он поднялся на ноги и его дыхание нормализовалось, он зашипел на двух охранников.

— Ты заплатишь за это, Русский. Иы заплатишь за это.

У меня крепкий желудок, но я отвернулся, когда Ренцо начал его резать. Перестов долго умирал, но выстоял. В самом конце раздалось несколько стонов, но уже вряд ли они были человеческими. Это были невольные рефлексы расчлененного и измученного куска плоти, потерявшего всякую связь с сознанием. Я ненавидел все, за что выступал Олег Перестов, но в тот момент я надеялся, что совершу не менее достойный исход.

— А теперь ты, Картер, — сказал Пьеро. Но он откинулся на спинку стула и больше не двигался. «Я думаю, что все, что вы видели, происходит с вашими друзьями, будет слишком легко для вас, Картер. Я думаю… — Он поднял маленькую руку к своей по-детски расчесанной козлиной бородке с выражением глубокой сосредоточенности.

«Обычное убийство кажется слишком вульгарным для нашего большого шоу», — сказал он.