Нас обвенчает прилив… [Ромео и Жанетта]

Жанетта(настаивает). И несмотря на то, что вам хотелось другого? И вы принимаете на себя всю ответственность? И если мне будет плохо, то станет плохо и вам, и если ко мне придет горе, то половину, так или иначе, вы берете на себя?

Фредерик. Так или иначе.

Жанетта(говорит после минутного молчания). Я понимаю, почему они серьезны.

Фредерик. Кто?

Жанетта. Настоящие невесты (Встает). Но чего я не понимаю, как после они… они лгут. Как после шепотом рассказывают друг другу на кухне о своих похождениях. Если бы я однажды поклялась вся в белом, с букетом, в церкви, и сказала тому, кто стоит рядом со мной перед алтарем: «С этой минуты я твоя жена, и добро и зло — все наше общее, все пополам — это было бы, как солдатская присяга перед знаменем, и я бы скорее дала себе отрубить руку, чем нарушила ее»! (Поворачивается, кричит). Почему вы все время думаете о Юлии? Почему вы все время говорите о Юлии?

Фредерик. О Юлии? Разве я что-нибудь сказал о ней?

Жанетта. Разве вы себя не слышите? Каждый раз, когда вы умолкаете, вы кричите: «Юлия!»… Каждый раз, когда ваши глаза останавливаются на мне, вы смотрите на нее, и я невольно оборачиваюсь. Ведь вы же знаете, что я её противоположность. Взгляните на меня, это я здесь, я, а не другая, со всем, что во мне есть плохого и хорошего, связанного в запутанный узелок. И берите меня, не распутывая…

Фредерик. Замолчите!

Жанетта. Что вы делаете вдали от неё, вдали от вашей матери, вдали от конторы, от улиц вашей деревни, вдали от всего, что хорошо и незыблемо в этом мире? Почему вы очутились здесь вместе с лживой, растрепанной, орущей девкой, за которую вам стыдно и которая не принесет вам добра? Вы хотите её, так берите скорее — сегодня вечером она уступит вам, она ваша! А утром, удовлетворив свое желание, бегите скорее к своей Юлии. В вашем сердце она, а не я!

Фредерик(взяв её за руку). Перестаньте. Мы причинили друг другу уже достаточно боли.

Жанетта(сопротивляется, вырывает руку). Валяйте, делайте мне больно! Скрутите мне руки, как тогда, когда защищали её! Вы ведь веки-вечные будете пай-мальчиком! И там, в деревне, если бы у неё хватило пороху драться, рискуя своим чистым передничком и аккуратно обернутыми книжечками, она наверняка бы пристроилась к примерным детям из команды «Бесстрашных»!

Фредерик. Сумасшедшая!

Жанетта. И уж точно, вы заслонили бы её собой, сели бы я бросала в неё камни — чтобы ей не было больно, чтобы она не получила ни царапинки! Вы ведь заслонили бы её собой, как сегодня, когда я хотела её ударить, да?

Фредерик(глядя прямо ей в лицо, сурово). Думаю, что да.

Жанетта(кричит совсем по-детски). А я бы натравила на вас всю свою шпану! Вас бы привязали к дереву, и я на ваших глазах сделала бы скальп из хорошеньких причесанных кудельков Юлии!.. Ах! Почему мы уже не дети? Почему больше нельзя драться? (Неожиданно бросается к Фредерику, прижимается к нему и кричит в тоске). Ах, если бы вы могли взять нож, разрезать мое сердце пополам и увидеть, какое оно внутри чистое и алое!

Фредерик(побежденный, прижимает ее к себе, шепчет). Как оно бьется…

Жанетта. Слышите его? Ах, если я еще когда-нибудь солгу, если снова запутаюсь и не смогу распутать паутину, стянувшую меня, сделаю вам больно, буду зла — постарайтесь вспомнить о нем в его темнице. Потому что это говорю я, или мое коварство, или злоба, или гордыня — ведь я женщина во всем, что сделала или могу натворить! А сердце умеет только биться, чтобы заставить понять себя. И оно прыгает и рвется к вам, как собачонка! Оно живет само по себе, понимаете? Даже если я дразню вас, издеваюсь, если вам покажется, что я хочу вам зла — слушайте только его, а не меня! (Прижимается к Фредерику). А теперь обнимите меня крепко-крепко…

Идет к окну, отдергивает занавеску, настежь открывает дверь в ночь. В комнату врывается ветер, трепещет пламя лампы.

Фредерик. Что вы делаете?

Жанетта. Хочу, чтобы этот свет был виден далеко в лесу.

Фредерик. Зачем?

Жанетта. Пусть никто не скажет, что я жертвую меньшим, чем настоящие невесты. Вот мы и соединяемся на радость и на горе, как говорят при венчании. Мы ведь сейчас обвенчаемся, не правда ли?… Это как праздничный заплыв 14 июля — всегда найдутся отставшие. Но ведь тот, кто не в форме, и не должен соваться.

Стоит в открытой двери восторженная, овеваемая порывами ветра.

Фредерик. Закройте дверь. Лампа погаснет.