Нас больше нет

В голову начали лезть разные мысли…. Император вдруг подумал, что может её кто обидел из соплеменников, или вовсе надругался? Подобные мысли разрастались очень быстро, порождая более мрачные. В одно мгновение в голове вспыхнул гнев, заставляя виски сильно пульсировать. Глубоко и часто дыша, Амур подскочил с лавки, и уже не обращая внимания на боль и дискомфорт в ногах, стал вышагивать по дому, нервно сжимая трость, что на руке побелели пальцы. Его растерянно-гневный взгляд был устремлён в пол. С каждым мгновением Амур накручивал себя ещё больше, еле сдерживаясь, чтобы не распахнуть дверь, за которой скрылась Дара.

Доковыляв до входной двери, он отворил её, впустив немного прохладного воздуха. За спиной послышалось движение. Амур резко обернулся и застыл в ступоре. Нервы его окончательно сдали и хруст ломаемой пополам трости, нарушил напряжённую тишину.

Девушка стояла в паре шагах, и как ни в чём не бывало, на её лице играла едва заметная улыбка. Но удивление императора наоборот приобрело более откровенные черты. Дарьяна была одета в мужские штаны светло-бежевого цвета, плотно обтягивающие бёдра. На ногах невысокие сапоги, отдалённо напоминающие сапоги императора. Куртка была в тон нижней одежде. Всё это почти полностью копировало одежду Амура, с отличием в том, что всё это было изготовлено из непонятного материала, или из кожи до того неведомого императору зверя.

Амур силился что-то сказать, но слова так и зависли, не желая срываться с языка. Хоть и не так давно был знаком с Дарой, но у него сложился её чёткий образ, никак несовместимый с тем, что он видел сейчас.

Девушка, немного подразнив императора своим молчанием, тихо рассмеялась и, взяв его за руку, подвела к столу, усадив на лавку.

— Не удивляйся так, ты ведь хочешь уйти, но один не сможешь. Я с тобой пойду.

— Э-э…. с чего ты взяла, что уйти хочу? Да, хочу, но нужно всё обдумать хорошо, тогда и пойду. Ноги к тому времени полностью пробудятся.

— Твои воины, Амур, скоро будут здесь, — сообщила вдруг девушка новость.

— Откуда тебе это известно? — встрепенулся император. Он совсем позабыл и потерял бдительность в гостях у этой странной девушки. Ведь ему изначально нужно было понимать, что Тариман рано или поздно, но выйдет на его след.

— Я знаю, — коротко ответила Дарьяна, — Ведь знала, когда подобрала в очередной раз тебя, вот и сейчас знаю.

Император всё никак не мог привыкнуть к одежде девушки и пристально разглядывал её. Всегда одетая в красивое платье, теперь сменив его на походный костюм, она не утратила очарования, но это всё равно не укладывалось в его понимании. Амур вообще никогда в своей жизни не видел женщин в мужской одежде, хоть и пошитой под тонкий стан. В империи женщины всегда ходили в длинных, до земли платьях, подпоясанных широкими отрезами тканей под грудь.

— Не удивляйся, Амур, — Дара засмеялась, наблюдая его недоумение, — Ведь ты бы себя неуютно чувствовал, пойди я в своей одежде? Вот и сшила подобную твоей.

— Да… — растерянно ответил император, — Если уверена, что Тариман скоро будет здесь, хотя я и сам уверен в этом, то может знаешь, когда точно?

— Дня два и он найдёт твой след, — ответила девушка, отвернулась к окну, задумчиво провожая взглядом падающие капли тающего снега с крыши. — Просыпается земля, — сменила она задумчивость на улыбку, медленно хлопая длинными ресницами.

— Значит, ещё день есть, — сказал Амур и, поднявшись, стал вновь расхаживать по дому, тренируя ноги. — Не стоит тебе идти со мной, Дара. По моим пятам смерть идёт, она сильная очень, так как идёт в лице всего моего народа, в лице брата родного. А такая смерть не пощадит, наверняка знаю. Ты хорошая, жить должна обязательно, — император остановился, посмотрел на девушку. В его душе зарождалась буря тоски вперемешку с гневом. Он знал, что, скорее всего больше никогда не увидит её. От этого тосковал. Гнев сжигал душу за то, что он пришёл в эти земли и встретил её, будучи не в качестве доброго гостя, а в качестве завоевателя её народа, её земли. Амур вдруг понял, что готов не медля расстаться с собственной жизнью, но зная точно перед смертью, что в обмен на это, Дарьяна будет жить и будет обязательно радоваться жизни. Стало почему-то ужасно стыдно за эти мысли. Он осознавал, что не вправе надеяться даже на малейшее прощение, хотя бы самого себя, не говоря о ней. Амур так же понимал, что единственное, что он может сделать, надеясь хоть на покой в смерти, это остановить вторжение, которое не так давно он сам и организовал.

— Если хочешь, я снова попытаюсь, и они быстрее пробудятся, — спросила Дарьяна, кивая на ноги. Она чувствовала его мучительные мысли и попыталась отвлечь.