Нас больше нет

— Тур, ты ведь воин, если не важно, смерть примешь, аль жить продолжишь, держись рядом со мной, Кубая рядом держи, тогда уж вместе помирать будем, — подмигнул ему император, подбадривая.

— Пусть так, Асур, всё одно… — безразлично ответил генерал.

Следующую ночь император не спал. Он мысленно прощался со всеми, кого когда-то знал. Вспоминались даже те, кого он видел в жизни единожды. Память, будто свитки времён, что хранились в империи под толстым слоем вековой пыли, раскрылась вдруг в последний раз и позволила читать себя, но отвела лишь ночь.

Луч света в потолке начал только светлеть, а Дарб уже бегал по коридору, таская за собой несколько бойцов и что-то лихорадочно обсуждая.

Постепенно звуки наверху нарастали. Народ потихоньку собирался на арене. Звучала музыка, слышалось пение множества голосов, доносился хохот толпы.

В коридор вбежали десятка полтора солдат, и стали выпускать по одному рабов из клеток, тут же уводя их. Вскоре дошла очередь и до императора. Его вывели, сняли цепи с рук и ног, велели идти к выходу.

Перед ступенями, ведущими наверх, боец, шедший сзади, скомандовал свернуть в узкий проход. Амур протиснулся в этот закуток и упёрся в дверь.

— Открывай! — крикнул солдат позади.

Дверь со скрипом отворилась, император вошёл внутрь. Небольшая комнатушка была забита оружием. Оно было везде: на полу, висело на стенах, навалено на широком столе.

— Держи! — Буркнул коренастый, широкоплечий мужичёк, сунул рабу в руки небольшой меч и деревянный щит, по виду наспех сколоченный.

Амур взял оружие и вышел обратно.

— Туда! — скомандовал ожидавший солдат, указывая на дверь, ведущую на арену.

* * *

Все ярусы арены были битком заполнены людьми. Они улюлюкали, что-то кричали, махали руками. Шум стоял, что в ушах закладывало.

Выйдя из подземелья, Амур встретился наконец с остальными бойцами из своего отряда, о которых говорил Мерьян, но которых так и не удалось увидеть до этого. Их приводили по одному из двери напротив. Всего оказалось в итоге девятнадцать человек, а вместе с остальными рабами около пятидесяти. Воины поначалу глазам не верили, увидев императора. Несмотря на незавидное положение, бойцы тут же воспряли духом. Было уже все равно, что будет дальше, и они крепко обнимали друг друга, расспрашивали коротко о том, как жили последнее время.

Амур с каждым поговорил быстро, давая указания, и велел, как только увидят противника, стать нужным строем.

Император топтался на месте, по кругу, внимательно осматривая и примечая нужное. Стены арены, до первого яруса, где сидели зрители, были высотой в два человеческих роста. Просто так их перемахнуть не выйдет. Была возможность попытаться выломать ворота, но пока они это будут делать, лучники их расстреляют легко.

— Как поступим, Амур? — поинтересовался Мерьян, так же внимательно осматривавший всё вокруг.

— А как бы ты поступил? Представь, что мы в бою, а уж что делать, империя нас учила десятилетиями и множеством битв, лишь в одной из которых мы потерпели поражение.

— Не припоминаю, когда такое было, ты может во сне подобное видел, Амур? — удивился его боец.

— Нет, Мерьян! Мы проиграли бой сирхам, вспомни.

— Мы выиграем войну! — гордо ответил Мерьян.

— Мы ещё здесь не умерли, а уже о войне говоришь… — усмехнулся император.

— Я знаю…

— Что ты знаешь?

— Что умрём, но вернёмся, чтобы одержать победу. Ведь ты, Амур, жив остался после предательства Таримана, а здесь что? Здесь пыль под ногами, и пыль в воздухе, пыль на этих лавках…. Мы дышали Гарией, что теперь нам эта пыль…? — задумчиво сказал боец.

— Ты словно гариец начинаешь мыслить, Мерьян, — рассмеялся Амур, — но ты прав, друг — умрём, но вернёмся!

— Не важно, Амур, кто из нас жив останется, а кто погибнет, — подошёл другой боец. — Главное, что мы смогли выстоять в главной битве.

— Это в какой же, Бохай? — поинтересовался император.

— В битве за честь воина! — гордо ответил Бохай, невысокого роста, с черными, как смоль волосами. — Мы не предали тебя, император, ты не предал нас! Что ещё желать настоящему воину перед смертью…

— Может ты и прав, но знай, что главная битва впереди. Вы все должны жить, это приказ!

Громкий звук гонга вдруг разбавил шум народа и тут же все затихли. На самом верхнем ярусе арены, в просторном ложе появился Мадиш вместе с Орамином. Они были довольно сильно похожи друг на друга, будто в один день родились.

— Жители и гости Дакана! — подошёл к перилам Мадиш, — Сегодня мы увидим совсем необычный бой! На этой арене впервые сойдутся в смертельной схватке сильнейшие, собранные со всех просторов далеко даже за пределами пирсенейских земель!

Толпа тут же закричала радостно, через мгновение снова умолкнув, когда правитель поднял руку вверх.

— Но есть ещё один подарок! Подобное никому не доводилось видеть на этой арене, но о нём позже, — Мадиш отошёл от края и уселся в кресло.

Небольшая дверь, ведущая на арену, отворилась. Оттуда вдруг вышла Камири в сопровождении неизменного Урсула и ещё нескольких солдат. Быстро преодолев расстояние до края арены, где в ожидании стояли рабы, она подошла к императору.