Нарушая ПОРЯДОК (Альфа-8)

— Похоже, что один. Чудом живой остался. Повезло мне, как никогда не везло. Надо бы марку-другую духам Севера оставить, не иначе как они не стали бросать в беде, помогли, удачную мысль в башку подкинули вовремя. Ни с того, ни с сего захотелось отвалы ещё раз осмотреть. Только до них добрался, как эти ублюдки налетели. Будь их поменьше, я бы, конечно, парочку-другую своей киркой отоварил, ну а так куда деваться? Местные рудокопы слабаки, а от господина Аммо Раллеса здесь всего-то три человека, один из которых простой писарь. Вот и пришлось прятаться. Хорошо, это дело мне знакомо, попробуй меня найди. Так и просидел не высовываясь. Видел, как рубили народ, видел, как вешали. Потом ваших людей заметил, но выбираться опасался. Не знал, кто вы, думал, такие же бандиты. А как увидел, что вы этого жабьего сына на ветку тащите, сердце подсказало, что свои люди.

— Да, действительно повезло. Я как раз ради вас на рудники и свернул. Есть пара вопросов.

— Отвечу вам с великой радостью.

— Господин Аммо Раллес говорил, что, по вашему мнению, лунной руды в Мудавии не осталось. Это так?

— Нет, господин десница, я говорил не совсем так.

— То есть руда всё же есть?

— Простите, господин десница, но вы неправильно спрашиваете. Вот так, в лоб, не знаю, что и сказать.

— Поясните.

— Ещё раз простите, но трудно объяснять некоторые вещи человеку, несведущему в рудном деле.

— Кое-какой опыт у меня имеется, так что смелее.

— Как прикажете, господин десница. Начну, как это сказать… с самых низов. Это чтобы потом понятно было. Понимаете, руду всю, до последнего куска, взять можно лишь в редких случаях. Такое случается, когда залежь как бы обрезается огромными трещинами, по которым в давние времена сдвигалась твердь земная. Части рудного тела разрывало и уносило куда-то в неведомые дали, оставляя богатый блок нам, рудокопам. Такой вот обрезанный кусок пирога получался. Доходишь по богатой жиле до места, где трещины начинаются, и всё, дальше даже на шаг врубаться нет смысла, там лишь пустые породы, ни крупицы полезной в них не сыскать. Но такое, как я уже сказал, редкость. Чаще бывает, что чёткой границы нет, она, как бы, размытая, плавная.

— Это вы к тому, что здесь таких трещин и прочего нет, и рудокопы останавливают добычу, когда содержание сильно снижается, и добыча становится невыгодной? То есть бросают бедные руды.

— Не совсем так, господин десница. Вот именно тут бедную руду брать готовы при любом содержании, но только по горизонтали. Видите этот рудник? Он самый северный из всех. Дальше, на северо-восток, мудавийцы пытались копать, но вообще ничего не нашли. Слышали про нефрит местный? Так себе качество, одно название. Пытались получше отыскать, всю округу перерыли, в одном месте показалось, что нашли признаки лунной руды. Отгрохали там знатную шахту во всю гору, да только впустую. Они, конечно, глуповатые, могли не там рыть, или что-то неправильно поняли. Вон, даже с вентиляцией что-то намудрили, и даже в спокойный денёк на нижней штольне сквозняками с ног сбивает. А ведь, казалось бы, опытные нефритчики. Криворукие все поголовно, и думать не любят, оттого и все их беды. Но вот здесь ведь дело такое, им даже думать не приходилось, попросту работали там, где древние наследили. Древние почти всегда рыли строго по главной залежи. Она сложная очень, вроде огромных лосиных рогов закопанных. Где-то содержания хорошие, где-то не очень, а где-то и вовсе пустые места среди богатых. Древние ещё тогда выдрали сверху всё самое вкусное. Мудавийцам пришлось брать то, чем они побрезговали, и только на небольших глубинах. В основном карьерами отрабатывали. А ведь земная поверхность, господин десница, не сама по себе получается, да и на месте не стоит. Где-то опускается потихоньку, а где-то поднимается помаленьку. При поднятиях дождями твердь размывает, ветрами раздувает, то, что тысячи лет назад скрывалось в глубинах, со временем наверху оказывается. Мы видим лишь такое, открывшееся, его и берём в первую очередь. Но, как я сказал, главная залежь сложная и очень большая. Она не может плёнкой поверху стелиться, она и в глубины где-то уходит. Так что руда здесь точно есть, просто надо лезть за ней глубже, искать там места с хорошим содержанием, зачищать.

— Господин Аммо Раллес рассказывал, что мудавицы пытались забираться в глубины, но безуспешно.

— Верно, господин десница, пытались. Но или по-глупому это делали, заведомо в пустоту работая, или неправильно проходку вели. Вы только представьте, до чего у них кривые руки, если они в нескольких местах не смогли с водой справиться. И это при такой-то суши повсеместной. А потом, когда второй раз всерьёз на призраков нарвались, и вовсе это дело забросили. Проходчиков ни за какие деньги под землю теперь не загонишь. Очень уж сильно боятся. Насильно заставлять, конечно, можно, но без присмотра они саботировать начнут, а на присмотр при такой жути никого не найдёшь.

— Ролло, о каких призраках речь?