Народный мститель

– Тебе что, деньги не нужны? – хохотнул обладатель шрама, запустил руку во внутренний карман, вытащил портмоне и похлопал им себя по ладони.

Кисель спрыгнул с подножки и, оставив дверцу открытой, подошел к мужику в кожанке.

– Ну, и где твоя чудо-камера, которая для тебя сегодня штуку баксов заработала?

Гриша левой рукой, потому что правая придерживала монтировку, засунутую в рукав, вытащил мобильник.

– Штука баксов – деньги, конечно, хорошие, – предупредил он, – но продам я эту запись только в том случае, если вы ее опубликуете. Чтобы ее по ящику показали.

– Кто бы сомневался. Не вопрос. Конечно, покажут, – мужчина со шрамом на лбу запустил пальцы в кошелек и зашелестел купюрами.

Григорий подал мобильник. И хотел уже было взять деньги, но не тут-то было. Последовал резкий удар в солнечное сплетение. А его мобильник, который он купил, чтобы, вернувшись на родину, подарить сыну, уже оказался в руках «журналиста». Ударили Гришу профессионально, со знанием анатомии и физиологии. Мгновенно перехватило дыхание, в глазах потемнело. Водитель «МАЗа» согнулся пополам. И в этом мгновенно поскучневшем для него мире продолжал звучать всепроникающий, как алмазное сверло, голос мучителя:

– Ты куда полез, урод? Приехал в Москву, так и сиди тихо, зарабатывай свои рублишки. И не лезь в наши дела. Про видео свое забудь. Не было его. И на месте аварии тебя не было. Ты что, этого еще не понял, когда тебя на суд свидетелем не вызвали? А будешь дергаться, так тебя самого не станет.

Темнота перед глазами немного отступила. Григорий Кисель хрипло вдохнул. Мужик со шрамом схватил его за волосы, повернул голову и заглянул в глаза.

– Понаехало вас, уродов… Скажи спасибо, что живой отсюда уедешь.

После этих слов почти новенький мобильник полетел на асфальт. И мужчина в кожанке занес ногу, чтобы раздавить его каблуком. Вот этого ему делать не стоило. Ведь для Гриши мобильник был не просто телефонной трубкой с наворотами, а подарок сыну. И не только деньги он заплатил за нее – свой трудовой пот лил, ночные смены тянул, препирался с дорожными инспекторами, ругался с начальством за каждый рубль. А теперь вот его сына, ждавшего возвращения отца в При-днестровье, собирались лишить этой радости. А еще его, русского по отцу и по матери, обвинили в том, что он приехал работать в ту страну, откуда его родители еще молодыми отправились в Тирасполь.

Дорогой ботинок на толстой подошве так и не успел опуститься на серебристую телефонную трубку. Гриша чуть ослабил пальцы, монтировка выскользнула из рукава, мелькнула в воздухе и ударила «журналюгу» по колену. Мужик в кожанке, хоть и имел хорошую подготовку, удар пропустил. Просто не ожидал. Был уверен в своей безнаказанности и в том, что водитель «МАЗа» потерял всякую волю к сопротивлению.

– Ты, мразь… – Григорий еще раз замахнулся монтировкой, но на этот раз ударить ему не удалось.

Теперь уже бил мужчина с багровым шрамом на лбу. Монтировка мгновенно оказалась в его руках. Бил с чувством, наотмашь, но пока не вкладывал в удары всю свою силу, а ведь мог при желании убить одним ударом. Он просто учил непонятливого простака тому, кто управляет в этой жизни, куда можно совать свой нос и куда не следует. При этом он не считал себя хозяином жизни, свое место знал и всегда помнил о нем. Мужчина воспринимал себя кем-то вроде учителя, обязанного просто ставить на место тех, кто пытается нарушить заведенный в школе российской жизни порядок. Он одинаково не одобрял действия не только Гриши Киселя, но и Алекса Матюкова. Ведь они оба нарушили правила сосуществования верхушки и народа, ту стабильность, которая гарантировала мирное и внешне бесконфликтное существование. Ну, в самом деле, хочешь гонять по городу без правил – гоняй, на то тебе номер серии «ЕКХ» отцом-генералом и предоставлен, но зачем давить при этом безвинных людей? Вот если бы на месте матери с годовалой дочкой в коляске была строптивая журналистка или правозащитник, тогда другое дело. В этом был бы глубинный смысл. Мужчина со шрамом в такой ситуации и сам бы сел за руль, и нога на педали не дрогнула бы.

Избивавшему еще предстояло принять решение – просто проучить водителя «МАЗа» или же прикончить его как ненужного свидетеля. И решение это зависело от дальнейшего поведения Гриши. Примется просить пощады, сломается – пусть себе живет, будет артачиться – отправится к праотцам.

Григорий буквально сходил с ума от боли, и, как всегда случается в таких ситуациях, его мысль зацепилась за то, что было ему дорого. Содрогаясь от ударов ногами, он подполз к лежащему на асфальте мобильнику и сжал его окровавленными пальцами.

Мужчина с шрамом внезапно остановил избиение. К нему приближался непонятно откуда появившийся человек. Он шел неторопливо, руки держал в карманах полотняной куртки. Лишь через секунду верзила заметил стоявший у самого леска мотоцикл.

– Эй, мужики, на хрена вам драться? – крикнул Андрей Ларин, вытаскивая руки из карманов. – Любые проблемы можно решить мирно.