Народ, или Когда-то мы были дельфинами

И кроме всего прочего, Кокчик был интересным собеседником. Он, кажется, ходил во все моря на всевозможных кораблях; ещё он постоянно совершенствовал собственный гроб, взятый с собою в плавание. Гроб стал частью обстановки камбуза, и на него обычно складывались кастрюли. Кокчик очень удивился, когда Дафна сочла это некоторой странностью.

Возможно, из-за самой важной подробности, связанной с гробом: дело в том, что гроб нужен был Кокчику не для смерти. А для жизни, потому что гроб был плавучий. Кокчик даже приделал к нему киль. Он с огромным удовольствием демонстрировал Дафне, как хорошо обустроена внутренность гроба. В гробу был саван на случай, если Кокчик действительно умрёт, но до того злосчастного дня саван можно было использовать как парус; для этой цели в гробу имелась небольшая складная мачта. Внутри гроба была мягкая обивка с многочисленными карманами, содержавшими в себе корабельные галеты, сухофрукты, крючки и лески, компас, карты и замечательное устройство для опреснения морской воды. Это был крохотный плавучий мир.

— Мне подкинул эту идею один гарпунёр. Я встретил его, когда работал на китобойных судах, — объяснил ей однажды Кокчик, пришивая очередной карман к внутренней обивке гроба. — Вот он был странный, это точно. У него было больше татуировок, чем можно увидеть на Эдинбургском фестивале, а зубы подпиленные и острые, как кинжалы. Каждый раз, нанимаясь на судно, он притаскивал с собой этот гроб — чтоб, значит, если умрёт, его похоронили по-христиански, а не просто сбросили за борт зашитым в холстину, вместе с пушечным ядром. Я подумал, что и мне такое не помешает, — основная идея хороша, но нуждается в доработке. Как бы то ни было, с того судна я скоро списался на берег, мы ещё мыс не обогнули — у меня завелись черви в кишках, и меня высадили в Вальпараисо. Но нет худа без добра, потому как, я уверен, тот рейс добром не кончился. Я в своё время повидал чокнутых капитанов, но этот был сумасшедший, как я не знаю что. И поверь мне, если капитан чокнутый, то и корабль у него чокнутый. Я часто гадаю, что с ними со всеми случилось.

Дафна закончила возиться с «матерью пива» и пошла вниз по склону, чтобы посмотреть на небольшой, нависающий над пляжем утёс из крошащегося камня. Там сидел Мау, и все артиллеристы тоже, а с ними почему-то Женщина — Бумажная Лиана.

«От этой пушки никакого толку, — подумала Дафна. — Он не может этого не понимать. Так что же он затеял?»

Донёсся крик «Бабах!», и Дафна вздохнула.

Двое Джентльменов Последней Надежды выбежали на палубу и присоединились к капитану, стоящему у борта.

— Что за срочность? — спросил мистер Блэк. — Мы ведь, кажется, ещё довольно далеко от островов Четвёртого Воскресенья Великого Поста?

— Вперёдсмотрящий заметил, что кто-то стрелял на необитаемом острове, — сказал капитан, глядя в подзорную трубу. — Должно быть, какой-нибудь бедняга потерпел кораблекрушение. Вон там остров. На картах его нет. Технически, мистер Блэк, для смены курса мне нужно ваше разрешение.

— Разумеется, капитан, вы должны, э-э-э, вы должны изменить курс, — сказал мистер Блэк. — Собственно говоря, я вижу, что вы это уже сделали.

— Совершенно верно, сэр, — осторожно сказал капитан. — На море свои законы.

— Отлично, капитан. Мне следует прислушиваться к вашим советам.

Воцарилось молчание, вызванное тем, что никто не заговорил о дочери короля.

— Я уверен, что Роберте привёл корабль в порт, сказал капитан, снова старательно разглядывая необитаемый остров.

— Очень любезно с вашей стороны так говорить.

— А пока что, — бодро продолжал капитан, — я, похоже, вижу перед собой потерпевшего кораблекрушение моряка, которому очень повезло. Похоже, кто-то раньше нас открыл этот остров. Я вижу костёр и человека, который удит рыбу с…

Капитан запнулся и стал подкручивать подзорную трубу.

— Да, я вынужден признать, что он, по-видимому, сидит в гробу…

На следующий день тревоги не было, а через день её устроили опять, и Мау сказал, что всё прошло хорошо. Каждое утро у людей всё лучше получалось вопить «Бабах!». И каждый день Дафна гадала, что же такое на самом деле задумал Мау

Глава 13 Перемирие

Охотники за черепами явились прямо перед рассветом.

Они пришли с барабанами и факелами. Факелы горели в тумане, словно красные солнца.

Уши Мау слышали их шум. Пламя факелов отразилось у него в глазах. Потом он очнулся от чего-то, что было не совсем сном, и почувствовал, как вершится будущее.

«Как это у меня получается?» — задумался он. В самый первый день, когда он стоял на часах, охраняя Народ, у него уже было это воспоминание. Оно летело к нему из будущего. Он часто пользовался фокусом с серебряной нитью — воображал будущее у себя в голове, а потом подтягивался к нему, держась за серебряную нить. Но на этот раз будущее дёргало его, тянуло к себе, в это место и в это время.

— Явились, — шепнул кто-то рядом. Он увидел Безымянную Женщину. Обычно её лицо было лишено всяких эмоций, но сейчас смертельно испугало Мау. Оно выражало неприкрытую, жгучую ненависть.