Народ без элиты

Тогда что требуется, чтобы быть интеллигентом? Получается, что надо иметь что-то такое, что объяснить нельзя, но ведь и с этим нужно как-то определиться. Ведь окружающие, не понимая, кто такие интеллигенты, хорошо видят альтернативу, – видят то, что требуется, чтобы интеллигентом изначально не быть.

Во-первых, если вы добываете хлеб свой руками, то вы не интеллигент и ничего вам не поможет: ни образование, ни знания. Исключением, пожалуй, мог бы быть врач-хирург, но и врачам нужно постараться, чтобы интеллигенты включили их в свою компанию.

Поскольку, во-вторых, интеллигентом не может быть и тот, кто отвечает за что-то, что реально нужно людям. Посему никогда не считали и не считают интеллигентами государственных служащих, включая офицеров.

К примеру, князь Трубецкой, филолог по образованию, ни минуты не служивший государству, после революции возглавлял подпольную монархическую организацию и был выкинут большевиками за границу. Там написал воспоминания о жизни в царской России и, рассказывая о нежелании своей дореволюционной семьи служить России, сам удивляется тому, что: «При этом “интеллигентского” отталкивания от армии у нас не было».

И ведь об этой ненависти дворянских конкурентов по паразитизму – интеллигентов – к самой опасной службе государству Трубецкой написал неспроста! В России эта ненависть просто выпирала и была видна всем.

Генерал-майор Генштаба Российской империи Е. Мартынов (военный историк) тогда обращал внимание общества: «Попробуйте задать нашим интеллигентам вопросы: что такое война, патриотизм, армия, военная специальность, воинская доблесть? Девяносто из ста ответят вам: война – преступление, патриотизм – пережиток старины, армия – главный тормоз прогресса, военная специальность – позорное ремесло, воинская доблесть – проявление тупости и зверства…»

А что вы ещё хотите услышать от паразита, для которого любая служба в тягость, а уж служба, сопряжённая с опасностью для жизни…

Тогда кто же эти интеллигенты? Где они в обществе?

Кроме болтливых паразитов, которые именно поэтому и считают себя интеллигентами, интеллигенты – это обязательно те, кто не работает руками и реально не отвечает за то, что нужно остальным людям.

Во-первых, это писатели и журналисты, во-вторых, это артисты и вообще все, кто развлекает народ, – комедианты. Мне скажут, что ведь они тоже же работают. Простите, а чем их работа отличается от развлечения? Они внедряют в массы идеи, ну и какую же ответственность они несут за результаты этой работы – за идеи, внедрённые в умы масс?

Всем остальным согражданам, тоже не работающим руками и ни за что не отвечающим, нужно добиться признания интеллигентности у «настоящих» интеллигентов. И тут надо сказать, что человек может формально подходить по всем признакам интеллигента, но, к примеру, реально служить России и этим быть для интеллигентов неприемлемым.

Приведу вот такой пример.

Когда-то в разгар перестройки прочёл книгу «Сталиниада», написанную Ю. Боревым («профессором-доктором», как было написано о нем в аннотации к книге), в которой автор собрал всю дрянь о Сталине и о бедных интеллигентах в те годы. Учтено все, что характеризует Сталина как злодея. Остальное тоже учтено, но с пояснениями типа: Сталин тут поступил неплохо только потому, что хотел поступить плохо. И разумеется, стоны и плачи о судьбах бедных, «настоящих» интеллигентов.

Вот, к примеру, описывается безусловный интеллигент – поэт Осип Мандельштам. Ведь мало того, что он поэт, так он ещё и паразит, что делает его безусловным русским интеллигентом.

Правда, поскольку Мандельштам по национальности еврей, то должен предварить цитату еврейским же анекдотом, чтобы показать, как сами евреи относятся к подобным мандельштамам:

«– Изя, вы слышали, что Абрам пидарас?

– Что, занял денег и не вернул?

– Нет, в хорошем смысле слова пидарас».

Так вот, Борев пишет:

«Мандельштам был убежден, что он – поэт, живущий, как божья птица, вольно и впроголодь, – имеет право брать у всех все, что ему нужно. Однажды он взял взаймы деньги у прозаика Бродского. Через некоторое время заимодатель грубо, в оскорбительной для Мандельштама и его жены форме стал требовать деньги. Произошла ссора. Чтобы ликвидировать инцидент, был назначен товарищеский суд под председательством Алексея Толстого, о котором в 30-х годах говорили, что в его жилах течет половина графской и половина свинской крови. Когда я пишу эти слова, во мне все протестует против столь резкой и несправедливой оценки. Однако в предании прозвучала такая характеристика, и я не считаю себя вправе быть ее цензором. Суд решил, что Мандельштам неправ, присудил его к возвращению долга и вынес общественное порицание. Тогда разгоряченный поэт встал, подошел к Толстому и со словами: “А это вам за ваш Шемякин суд”, – дал ему пощечину».