Наркосвященник

Дэвид стащил таблетки у нее из кармана, пока они ехали в такси. Она повернулась, чтобы посмотреть в заднее стекло на удаляющуюся фигуру израильского секретного агента, стоявшего на углу улицы. Он был почти точно в центре окна заднего обзора, словно на киноэкране. Фигура его становилась все меньше. Она подумала, что ему явно не хватает шляпы, чтобы сорвать ее с головы, бросить на землю и начать топтать. Бессмертный момент классического кинематографа – человек в ярости, мечущий шляпу оземь. Или классический момент немого кино. Умирающий момент бездыханного кино. София не могла решить. Потом она вдруг почувствовала руку Дэвида в своем кармане, и секретный агент окончательно растворился на экране.

– Что это ты делаешь? Ты что, не в себе? Дэвид вытянул и показал ей два листа транквилизатора.

– Мне нужно вот это.

Она видела у него несколько таких же и удивилась, зачем ему еще. Ну, нужно так нужно. София и сама толком не знала, зачем она поймала такси и велела шоферу-арабу следовать вон за тем мужчиной вниз по улице.

Так же она не совсем понимала, зачем согласилась поехать с Дэвидом на пляж. Скорее всего потому, что просто не хотела сейчас ни о чем думать и при этом не хотела оставаться одна. Она чувствовала себя беззащитной после похорон и не знала, что теперь делать. Ей надо было на кого-то положиться.

Эта стратегия работала, она действительно перестала беспокоиться о себе, причем настолько, что только сейчас, когда увидела море, поняла, что одета совершенно не для пляжа. На ней было черное пальто и черное платье. Черные колготки на правой ноге поползли. Никакой другой одежды у нее с собой не было.

– Куда мы едем? – спросила София.

– К русским, – ответил Дэвид.

Ей стоило бы спросить его сейчас, каких русских он хочет здесь найти, если не переставая щелкает как семечки барбитураты.

* * *

В три утра София стояла на балконе одиннадцатого этажа высотного дома с человеком, которого Дэвид представил ей как своего лучшего друга, Юрия. София интересовалась, почему не видно моря. Юрий объяснил, что море с другой стороны.

– Значит, если бы ваша квартира была с другой стороны дома, у вас был бы вид на море?

– Нет, там тоже не видно моря. Видна еще одна башня.

Они были не одни на балконе. Когда София вышла сюда в надежде перехватить глоток свежего воздуха, за ней последовали Миша, Людмила, Наташа и Мэнни. Дэвид единственный из всей компании остался в комнате.

София была разочарована отсутствием всяких видов с балкона.

Юрий согласился, что это обидно.

Он мрачно кивнул, взмахнув своей черной челкой. В руке он держал бутылку водки и, произнеся "О'кей", опять наполнил ее рюмку, потом рюмки всех остальных и в завершение свою. Перед тем как чокнуться и выпить, Юрий захотел сказать тост. Он прочистил горло.

– Что, выпьем за отсутствие вида? – спросила София.

– Нет, у меня другой тост. За счастливый случай, подаривший нам новых друзей.

София взяла рюмку водки, которую ей протягивал Юрий.

– Ладно, за счастливый случай, за то, что мы пьем сейчас не за отсутствие вида.

София точно знала, что ей не стоит больше пить. И она сомневалась, что ей удастся осилить эту рюмку. Юрий тоже испытывал некоторые трудности с принятием своей, но это из-за того, что он забыл о зажатом меж губ косяке. Рюмка, которую он поднимал к губам, натыкалась на таинственную преграду.

– Тут что-то не так, – пробормотал он. София подумала, глядя на него, что с ним точно что-то не так. Он был строен и подвижен, с фигурой атлета. Наркотизированный атлет, принимающий все допинги, разгоняющие кровь. Он и водку пил, и гашиш курил, и таблетками, которые ему дал Дэвид, тоже не побрезговал.

Они столкнулись с Юрием на углу какой-то улицы. Он вышел из бара на этом углу прямо в поток автомобилей, думая, что он по-прежнему внутри бара и направляется в туалет. Дэвид спас ему жизнь, во всяком случае так утверждал Юрий, и Дэвид не спорил с этим. Вскоре они уже разговаривали по-русски и вместе запивали колеса русской водкой. София не успевала следить за их беседой, но потом Дэвид перешел на английский.

– Я хочу выпить за моего нового лучшего друга. – Это был первый тост не по-русски.

До этого Юрий уже успел произнести много звучных русских та-та-та тостов, в которых София ничего не поняла, но Дэвиду они явно нравились. Она пыталась понять, о чем шла речь, по жестикуляции, которой Юрий сопровождал свои тосты. Ей вдруг показалось, что она участвует в одной из этих телеигр, где отгадывают разные шарады. Жесты Юрия были весьма выразительны, можно было подумать, что он пересказывает содержание какого-нибудь фильма, книги или песни: два слова, три слога. Сначала София ничего не могла понять, потом начала кое-что улавливать. Прошло немало времени, прежде чем она стала разбираться в ситуации. Позже Юрий перешел на английский.

Юрий объяснил, что выучил английский потому, что его сосед по квартире Мэнни не говорит по-русски. Он извинился, сказав, что не сразу понял, что София не понимает по-русски, а то бы уже давно переключился. Ему очень жаль. София поверила.