Наркомы страха

Несмотря на некоторый либерализм, Лаврентий Павлович послушно выполнял директивы из центра. По образцу московских процессов над «вредителями» он создал дело местной, закавказской «Промпартии». Весной 1930 года была арестована группа инженеров и служащих «Азнефти», занимавшихся строительством нефтепровода Баку — Батум. Выявившиеся при проектировании и постройке нефтепровода ошибки и финансовые злоупотребления объявили вредительством — умышленным разбазариванием народных средств, однако этим деятельность «вредителей» не ограничивалась. 4 мая 1930 года Берия писал председателю Закавказского ЦИКа Михе Цхакая: «Деятели контрреволюционной вредительской нефтяной организации, а также бывшие владельцы нефтяных предприятий, находившиеся за границей, ясно понимали, что одна вредительская деятельность не будет в состоянии вызвать падение Советской власти и что главную надежду надо возлагать на интервенцию. В случае же возникновения такой интервенции контрреволюционная организация должна была оказать ей помощь. В конце 1925 года из-за границы через секретаря Английского посольства Уайта было получено письмо на английском языке за подписью Э. Л. Нобеля и Детеринга (бывших владельцев бакинских нефтепромыслов. — Б. С.) с директивами о подготовке к интервенции. После прочтения письмо было уничтожено. В этом письме, которое, очевидно, было написано по желанию и по указаниям английского военного штаба, предлагалось контрреволюционной вредительской нефтяной организации выделить специальную военную группу и выполнить ряд мероприятий по подготовке к предполагавшемуся на Кавказском берегу Черного моря десанту (Лаврентий Павлович трактовал как подготовку к десанту и намеченное в связи со строительством нефтепровода расширение Батумского порта. — Б. С.)… В конце 1927 года в Москве через Норвежскую миссию и через А. В. Иванова (инженера, «главаря вредителей». — Б. С.) было получено от Э. Л. Нобеля письмо на английском языке… Сообщалось, что военная интервенция, предполагавшаяся на 1928 год, была по политическим соображениям отложена на год, на два».

Рабочие встречали сообщения об осуждении инженеров-«вредителей» с энтузиазмом. 17 декабря 1930 года Берия сообщал об откликах на процесс по делу «Промпартии». Рабочие «Тифтрамвая» искренне радовались: «Так им и надо. Пусть знают оставшиеся в живых вредители, что Советская власть жестоко карает тех, кто поднимает против нее свою изменническую руку!» И выражали сожаление, что Рамзину и остальным приговоренным к расстрелу вышло помилование. В Баку настаивали: «Таких подлецов не стрелять надо, а на куски резать». Особенно возмущало пролетариев, что вот инженеры выучились на народные деньги, а теперь гадят, да еще при этом люди гибнут. О том, насколько обоснованны выдвинутые против «спецов» обвинения, рабочая масса не задумывалась. Правда, в конце обзора Лаврентий Павлович привел и критическое мнение о процессе, оговорившись, что высказавшие его лица давно уже разрабатываются ГПУ как «антисоветский элемент»: «В заключение интересно будет привести разговор сотрудников на постройке Дома связи на проспекте Руставели… Чертежник конторы Ястребов сказал: «Осадчий и Шеин, которые на Шахтинском процессе были общественными обвинителями и сидели рядом с государственным обвинителем Крыленко по левую сторону, теперь сами являются подсудимыми». Счетовод Петров ему на это ответил: «Остался только один Крыленко на левой стороне». А бухгалтер Блажиевский закончил разговор следующими словами: «Ничего, на следующем процессе и Крыленко будет сидеть на правой стороне суда».

И ведь как в воду глядел тифлисский бухгалтер Блажиевский! В 1938 году прокурор, а с 1936-го и нарком юстиции СССР Н. В. Крыленко был арестован и расстрелян. Правда, судила Николая Васильевича Военная коллегия Верховного Суда в ускоренном порядке, без участия обвинения и защиты, так что на скамье подсудимых несчастному пришлось томиться очень недолго — от силы пару часов.

Сталин тоже прочел подготовленную ГПУ сводку высказываний о процессах над «вредителями». Может быть, даже заимствовал оттуда идею насчет Крыленко. Главное же — Иосиф Виссарионович убедился: народ жаждет крови своих врагов и, пожалуй, с особым удовлетворением воспримет казнь бывших членов компартии. Большевиков рабочие и крестьяне не шибко жалуют. А тут появится возможность все тяготы «сплошной коллективизации» и «ускоренной индустриализации» свалить на «плохих большевиков», отведя критику от главного большевика и немногочисленной группы «твердых сталинцев». Это изверги Троцкий и Бухарин, Зиновьев и Рыков, Каменев и Сокольников и прочие устраивали диверсии, уничтожали хлеб, чтобы спровоцировать голод, организовывали саботаж заданий пятилетки. А им помогали десятки, сотни тысяч троцкистов и бухаринцев по всей стране. Вот на кого можно было списать ошибки и произвол районной и областной номенклатуры.

Пламенный вождь закавказских коммунистов