Наркодрянь

- А кто же еще, - округлил глаза Антонио. - Больше некому.

- Ладно... - жесткие складки обозначились в уголках губ Пуританина. Пойдем.

Антонио не спрашивал: куда? Он и так знал.

Они поднялись по крутой заплеванной лестнице на четвертый этаж и остановились перед дверью квартиры Стэка. Антонио легонько толкнул ее, и дверь со скрипом отворилась.

Стэк валялся на своем топчане в том же положении, в каком его последний раз видел Пуританин в свой бинокль. Луч карманного фонарика выхватил из темноты его скрюченное тело с подогнутыми к животу коленями.

Пуританин решительно шагнул вперед, положил тяжелую руку на плечо Стэка и рывком перевернул того на спину.

Голова Стэка безвольно мотнулась, и остекленевшие глаза уставились в потолок широкими безжизненными зрачками.

Пуританин брезгливо отдернул руку и повернулся к Антонио.

- Этому тоже каюк.

Антонио пошарил лучом фонарика, и светлое пятно остановилось на использованном шприце.

Пуританин неспешно натянул на руки перчатки, достал носовой платок, аккуратно завернул в него шприц и пустую ампулу, которая валялась под трехногим столом, и спрятал добычу в нагрудном кармане.

- Смотаемся в "Наутилус"? - предложил Антонио.

- Угу, - согласился Пуританин.

В ночном дансинг-баре "Наутилус", несмотря на столь поздний, а верней, столь ранний час, все еще царило бесшабашное веселье. Разогретая спиртным и наркотиками публика вытащила на середину зала большой стол, и на нем лихо выплясывали две обнаженные красотки. При виде новых посетителей одна из них развернулась оголенным задом ко входу, низко наклонилась, сунула голову между ногами и показала Антонио язык.

- Браво, малютка! - поаплодировал ей Антонио и подошел поближе. Пуританин отловил за шиворот какого-то ошалевшего юнца и, для острастки ткнув его кулаком ниже пупа, сурово вопросил.

- Где хозяин?

Юнец осклабился и, радостно пуская слюни, захихикал:

- Он там, в баре, такой смешной... ха... ха...

ха.. А ты тоже смешной... хи... хи...хи...

Пуританин отпустил весельчаку подзатыльник, от которого тот улетел футов на двадцать, и направился к стойке бара. Антонио с сожалением оторвался от стриптиз-шоу и проследовал за ним.

Хозяин "Наутилуса", упитанный тип неопределенного возраста, что-то внушал своему бармену. Тот преданно таращил на шефа осоловелые глаза, покорно кивал головой в ответ, но на его тупой физиономии при этом не отражалось ни малейшего проблеска мысли.

- Эй, парни! - окликнул собеседников Пуританин. - Кто из вас хозяин этого борделя?

- Ну я, - сердито уставился на него толстяк.

- Надо поговорить, - не стал разводить канитель Пуританин.

- А ты кто такой? - грубо осведомился хозяин.

- А я от Хью Целителя, - подмигнул ему Пуританин.

- А... тогда заходи, поговорим, - сердитое выражение на лице толстяка сменилось милостивой улыбкой. Он кивнул на низенькую дверь за стойкой.

Пуританин без колебаний проследовал в заданном направлении и вышел в длинный, тускло освещенный коридор. По обеим его сторонам виднелись еще с десяток дверей, и Паоло искательно огляделся по сторонам.

- Последняя дверь направо, - подсказал хозяин. - Э! А ты куда прешься? - загородил он рукой дорогу Антонио.

- Он со мной, - пояснил Пуританин.

- Так бы и говорил. Ну идем.

Хозяин завел их в маленькую комнату без окон, всю заставленную какими-то ящиками. Он предусмотрительно запер дверь на задвижку и повернулся к Пуританину:

- Ну, сколько вам?

Жилистый кулак Пуританина, туго обтянутый перчаткой, мелькнул в воздухе и влепился в переносицу толстяка. Хозяин "Наутилуса" отлетел назад, тяжело шмякнулся спиной и затылком и быстро сполз на пол.

Пуританин склонился над ним, вытащил из куртки сомлевшего толстяка пистолет и сунул себе за пояс. Затем выдернул из кармана тонкий капроновый шнурок и захлестнул его вокруг жирной шеи хозяина. Тот уже очухался и испуганно захлопат короткими ресницами.

- Что ты подсунул Стэку сегодня вечером вместо героина? - выдохнул ему в лицо Пуританин.

- Я... я не знаю никакого Стэка, - пролепетал хозяин.

Пуританин натянул шнур, и тот впился в шею толстяка.

Лицо хозяина побагровело. Он широко раззявил рот и зашлепал толстыми губами, пытаясь что-то сказать. Пуританин ослабил хватку.

- Ну, теперь вспомнил?

- Да, да.

- Так что это было?

- Стрихнин.

- Кто тебе его дал?

- Я сам, сам. Стэк не платил долги.

Удавка на его шее снова затянулась. Теперь Пуританин дождался, пока рожа толстяка-отравителя дойдет до синюшной кондиции, и только тогда попустил шнурок.

- Кто тебе дал стрихнин?

- Он, он, - захрипел бедняга. - Агент ФБР.

- ФБР? - искренне удивился Пуританин.

- Точно.

- Ты видел его удостоверение?

- Да. Он агент первого класса сан-францисского отделения.

- Как его зовут?

- Клифтон Гаэрс.

- Зачем это ему было нужно?

- Не знаю, - толстяк поспешно вцепился в запястья Пуританина. - Правда, я не знаю.

- А зачем ты это сделал?

- Этот "фараон" припер меня к стенке. Он про меня все знает. Или я передам Стэку этот порошок вместо марафета, или сяду на стульчик под напряжением - так он сказал. Что я, дурак? Из-за паршивого бродяги на стул?

- Ты не дурак, - задумчиво протянул Пуританин, - когда он придет?