Нарко

Унылое осеннее солнце слабо прогревало воздух. Самсон вышел на улицу в полдень, чувствуя приближающийся закат, и отправился в главное управление Кабинета Безопасности, на встречу с Филиппом, чтобы доложить о планах Патриаса Алексия. Они договорились встречаться два раза в месяц. Самсона бросало в дикую дрожь перед каждым таким отчетом. Полезной информации у него было мало, а без этого его могут арестовать в любой момент. На интересы Патриасии Самсону стало наплевать с тех пор, как Патриас отказался помогать церквям. Сначала он взымал ежемесячную церковную плату как франшизное роялти, а когда Партия закрутила гайки, Патриасия и пальцем не повела, чтобы помочь хоть одной церкви. Но сегодня Самсон чувствовал себя на удивление спокойно. Страх, мучивший его перед встречами, прошел. Он начал привыкать к бездушному зданию КБ и его серым стенам, к запаху старой деревянной мебели и бумаги.

Филипп сидел за широким столом и заполнял документы по арестованным священникам. Окна его кабинета выходили на восток. Солнце пробивалось сквозь толстые стекла, освещая летающие в воздухе пылинки. На столе – два черных телефона, кипа бумаг, папки без номеров и миниатюрный флаг Великого Союза. На стене – портреты Великих Вождей. Когда Самсон вошел, Филипп быстро перевернул папку и отложил ее в сторону.

– Ну садись, рассказывай, – он указал Самсону на стул, – чем порадуешь?

– Патриас снова созывал общее собрание. Это уже третий крупный съезд за последнее время. Он требовал от всех PRO-ереев продолжать ежедневную службу несмотря ни на какие запреты, а еще он хочет, чтобы мы проповедовали.

– О чем же вы будете проповедовать?

– Этого я пока не знаю. Нам должны прислать методичку. Ходят слухи, что Патриасия планирует что-то масштабное. Церковь зажата. Патриас целый час проклинал власть. Думаю, они готовят общий протест против Партии. И людей хотят к этому привлечь.

– Угу, – хмыкнул Филипп, слушая его и одновременно листая тонкую желтую папку с документами.

– Ты мне лучше скажи, откуда у Патриаса деньги?

– Но я не знаю, откуда у него деньги, – оправдывался Самсон, – мы сами должны ему отчислять с того, что зарабатываем на службе, но мы же ничего не зарабатываем. Я уже давно ничего не отчислял. Меня так могут и звания лишить, но пока держусь.

– Ты давай языком не чеши. Сам службы втихую проводишь и деньги с верунов собираешь. Думаешь, я не вижу.

– Да разве это деньги, – Самсон был готов заплакать, – мне на еду не хватает. Службу я раз в неделю провожу. Ты посмотри на меня, я весь в обносках, как думаешь, есть у меня деньги или нет?

Филипп смотрел в папку с личным делом Самсона и думал, не бросить ли ее в корзину к арестованным, но решил повременить. Что-то подсказывало ему, что Самсон еще нужен.

– Хорошо, – продолжил Филипп, – узнай, кто спонсирует Патриаса и для чего. У меня есть подозрение, что это кто-то из наших. В Кабинете Безопасности стало неспокойно. Возможна диверсия, и Патриаса могут использовать. Но я не знаю, кто это может быть. Поспрашивай у своих. Если будет хоть какая-то информация, фамилии или звания, сразу беги ко мне. Будешь хорошо служить, страна в долгу не останется.

– Да, да, – повторял Самсон, – я обязательно выясню. Сейчас я знаю только, что они собирают деньги. Пока не понятно, для чего, но, судя по тому, как они на нас наседают, сумма им нужна большая.

– Выясни и, если будет поступать важная информация, сразу иди ко мне, не жди условленных встреч.

– Могу ли я снова начать регулярную утреннюю службу и собирать пожертвования? – спросил Самсон. – Патриас требует сдавать деньги, если я ничего не дам, меня выселят, поставят нового батюшку. Это престижная церковь, многие хотят на это место попасть.

– Вообще-то служба под запретом, – Филипп снял очки и протер стекла маленькой тряпочкой, – ну хорошо. Можешь служить, но будь на связи. Не привлекай лишнего внимания. Выясни, что планирует Патриасия, зачем они собирают деньги и что хотят проповедовать.

Самсон кивнул. Он выглядел истощенным. Он пошел в сторону выхода, потом развернулся и спросил:

– Простите, не сочтите за наглость. Не могли бы вы одолжить мне денег? Я не проводил службы с момента, как вы меня арестовали, и теперь мне совсем нечего есть.

Филипп на мгновение замер, прикусил нижнюю губу, потом достал из ящика своего стола несколько купюр и протянул их Самсону.

– Держи, тут тебе на первое время. Будешь приносить пользу – получишь еще.

Самсон взял деньги и сразу отправился в гастроном. Он уже пять дней нормально не ел. Сперва он купил сосиски, молоко, яйца, картошку и гречку. Потом подумал и взял еще одну бутылку «Союзного» пива. Вернувшись домой, он жадно набросился на еду.

Глава 10

Москва. Наше время