Напряжение растет

— Главы министерств и ведомств, — выдернул он из моей руки рукав, который я уже устал дергать. — Чиновники и охранители. Иногда называют себя государством, забывая об императоре.

— А остальные кланы? — Убрал я руки за спину и виновато шаркнул ногой. Но ведь интересно же!

— Остальные напоминают им, когда те заиграются. — Ворчливо пояснил он, перезастегивая пуговицу на манжете. — Кланы императору не служат, но уж лучше он, чем эти…

— Ясно, — изобразил я глубокомысленное понимание, а пока сосредоточился на конкурентах.

Большая часть фамилий участников повторяла список первого дня, выуженного нами из нерабочего терминала. Других же, вместе с первыми, мы видели в передачах по ТВ, собираясь по вечерам в ожидании нашего выступления. К слову, его так и не показали. Надо будет делать собственное телевидение, эти тоже не справляются.

Столь непохожие в танце и интервью, что обычно следовало за высоким результатом, сейчас ребята боялись совершенно одинаково. Вид дикого леса — истинно дремучего, без привычных ровных рядов и проторенных дорожек, всерьез пугал, а от одной мысли, что туда придется идти, многим становилось еще хуже. У соседей слева, представлявших род Горенских, упала в обморок девушка. У соседей справа, из Алабышевых, другая девушка пинала рассевшихся в ступоре на асфальте парней, а те заторможено отмахивались, обещая встать, но так и оставаясь на месте. Настроения у людей — самые разные, но большая часть команд явно потеряла контроль над событиями и самими собой. Просто есть очень большая разница, идти ли в лес подготовленным, или в концертных платьях и туфлях, рассчитанных на теплую сцену и жар прожекторов.

Хотя были и те, кто-то уже подступил к самому огню, временно преградившему путь, выгадывая, как первыми вступить в гонку. Пламя, препятствуя их замыслам, взвилось еще сильнее, с удовольствием поедая сухую осеннюю траву вокруг. Значит, и нам спешить пока не следует. Тем более, и тут есть дела.

— Вон, слева видишь? — Ткнул я Пашку локтем, указывая на парня в шортах, обнявшего колени руками. — Цельный маркиз Ушаков, между прочим.

Наш капитан тоже пребывал в изрядной панике, но еще до объявления о новом туре соревнований. Такое число титулованной знати отчего-то ввело его в настоящий ступор, а взгляд как сорвался к асфальту, так и не желал подниматься все это время. Разве что на ролик и условия турнира Паша сделал исключение, да и то титаническим усилием воли и со значительной помощью дружеского постукивания локтем по ребрам.

— Не смотри на него! — Шикнул Пашка, встав к указанному пареньку спиной. — А если он заметит?!

— Он дальше своих коленок ничего не видит, куда уж ему.

— Тише! — Дрогнул его голос. — Мне проблемы не нужны!

— Именно поэтому ты демонстративно повернулся к его светлости спиной? — Иронично поднял я бровь.

Паша исполнил прыжок на месте.

— А теперь пялишься прямо на его слабость, — цокнул я осуждающе.

Тот снова дернулся, но я удержал его за плечо.

— Да хватит уже, — убедительно сказал ему, глядя в глаза. — Они — просто ребята и девчонки, как все.

Пашка замотал головой в категорическом несогласии.

— Наследники! Т-тут четверть всех земель империи!

— Лесу все равно до титула и родословной, а так же до тех людей, кто посчитает его своим и пожелает чертить линии поверх карты с его обозначением. — Спокойный, несколько меланхоличный голос Артема, выводящий слова обстоятельно и неспешно, умудрился заворожить даже Пашку с его паникой. — Все, что внутри леса, принадлежит ему. Тем, кто войдет в лес, стоит об этом помнить.

— Вот. — Поддакнул я товарищу, благодарно на него посмотрев.

Только Артем глядел в сторону деревьев, все это время. Не могу сказать, с какими эмоциями. Но не боялся — это точно.

— И вообще, у нас есть специалист по переживаниям, — указал я на Свету. — Не отнимай у нее работу.

— Жар огня до поры скрывает осенний холод. Он будет греть спины некоторое время, пока команды будут идти до чащобы. — Посмотрела она вдаль. — Вслед за холодом придет голод. Острые ветви отнимут одежду, грязь и слякоть заберутся в обувь. Голос ночных хищников украдет сон. Отчаяние поселится в сердцах, каждая тень будет казаться чудовищем, а шелест веток холодным крошевом страха осыпаться по спине…

— Но-о? — Сделал я ударение на слове, недовольно глядя на нее, подсказывая, что оптимистичное «но» тут бы очень пригодилось.

— Но если Паша подарит свой утепленный пиджак маркизу, тот похлопает его по щеке и забудет всего лишь к вечеру…

Тот дернулся и с негодованием посмотрел на девушку.

— А если отдаст штаны и ботинки, то его даже назовут другом. — Завершила Света, очаровательно улыбнувшись. — Только зачем маркизу друг без штанов? Вот слуга…

Паша нахохлился как воробей и оглядел площадь совсем иным взглядом.

— Ничего я никому не отдам! Мы — свободный род!

— Тогда не отдавай и самоуважение, — подмигнул я ему.

— Просто, они же князья, — замялся Пашка.