Напряжение на высоте

Даже сейчас, проходя мимо, принцесса не удержалась и бросила осторожный взгляд в нашу сторону. Я улыбнулся, коротко кивнул и указал взглядом налево — там, где стояли на краю взлетного поля, заметаемые снегом, два самолета с гербами Аймара… Еще никогда похищенная (по версии ее самой) девушка не была так близко от родных, прибывших ей на помощь. Большинство, разумеется, были в столице, но уверен, внутри огромных самолетов даже сейчас дежурили люди ее клана — никто не оставит технику без присмотра.

Но отчего первые эмоции узнавания, радости и злорадства, мелькнувшие на ее лице, сменились тоской? Словно у тех ребят из летнего лагеря, что так желали сбежать от нас с Артемом, а потом, подружившись, грустили после завершения смены… Рука девушки сильнее приобняла локоток Шуйского, а сама она отвернулась от самолета, чуть наклонила голову и продолжила идти к машине.

Артем уловил заминку, но трактовал ее иначе.

— Мы в больницу. Вы с нами? — Обернулся он к нам.

— Ты как? — Поинтересовался я у Ники. — Больница клановая, хорошая.

Иных у Шуйских быть не могло — несмотря на то, что главная семья клана в столице появлялись крайне редко, в Москве на них постоянно работали сотни людей, так или иначе связанных с их интересами, представительством и родовыми предприятиями. Доверять же здоровье сотрудников чужих людям — означало бездумно отдать их для вербовки конкурентам. Иные диагнозы, особенно сезонные и туристические, позволяли легко подцепить на крючок семейного человека, даже сотню раз проверенного и надежного, но не желавшего рушить свою семью из-за южного приключения. Собственно, оттого клановые больницы в столице были практически у всех значимых семейств.

— Нет, не надо, — качнула Ника головой. — Я в порядке.

Девушка сильнее прижалась к плечу, словно опасаясь расставания.

— Навестим вас завтра, — ответил я за нас Шуйскому.

Тот кивнул и продолжил путь до машин.

Последней под снег и ночь военного аэропорта в Монино шагнула китаянка Го Дейю, слегка испуганно выглянувшая на морозный воздух из уже привычной теплоты салона. Снежинки таяли на вороте слишком большого для нее пальто, в длинных рукавах которого прятались изящные руки, наверняка прихватившие что-нибудь острое. Она меньше всех нас верила, что все обойдется. В ожидавших нас машинах ей виделись стражи порядка, прибывшие нас арестовать; в стоявших рядом самолетах Аймара, которые она заметила первой, но никому не сказала — специально прилетевшие по нашу душу мстители. Сложно отучиться никому не верить.

Но ничего не происходило, и она посчитала возможным выйти из самолета и просеменить в нашу сторону — с максимальной скоростью, чтобы не запутаться в полах чужого пальто.

На мгновение лицо Дейю осветилось радостью — две машины были с гербом князей Борецких. Пашка прибыл лично нас встретить — рукопожатия и неловкие объятие с ним уже состоялось, после чего я попросил его подождать в машине. Он полагал важным лично вывезти нас в Москву, минуя возможные посты полиции не снижая скорость — княжеские машины не имеют права останавливать и досматривать. Собственно, с той же целью за Артемом Шуйским прибыло четыре автомобиля — возможно, с тем мудрым расчетом, что мы можем умудриться рассориться во время полета… Но все вышло иначе, и ныне Инка с Артемом занимали один автомобиль, а трем другим предстоит отправиться в столицу порожними.

Позади хлопнула дверь Пашкиной машины — тот тоже приметил Дейю. Или, быть может, свое пальто, одолженное ей.

— Ныне ты свободна, принцесса. — Сообщил я подошедшей Го Дейю громким голосом. — Твоей семье сообщено, где ты, и твой новый статус.

После чего развернулся и повел Нику под руку к одной из двух стоящих поодаль машин — безо всяких гербов и многозначительных номеров. Но там были верные мне люди.

— Но ты обещал… — Донеслось подавленным и исполненным горечи в спину.

На короткое время, пока усаживал Нику в машину и садился за ней сам, взгляд отметил хрупкую девичью фигурку под снегопадом, которая не знала — куда ей теперь деться со своей неожиданно доставшейся свободой.

Где ей переночевать, где ей есть, где взять денег. Что делать с родными и как они отнесутся к возрождению уже похороненной и оплаканной дочери… Что делать с врагами там и врагами тут…

— Ты действительно обещал, — укорила меня Ника, стоило машине медленно набрать скорость на разворот.

— Иногда надо забыть интересную книгу на столе, чтобы ее захотели прочитать, — вздохнул я и посмотрел в центральное зеркало.

В отражении которого к Го Дейю подошел княжич Борецкий Павел, что-то спросил и посмотрел нам вслед. А затем аккуратно отряхнул волосы словно впавшей в ступор китаянки от снега, надел на ее голову свою шапку и, придерживая за плечи, повел к своей машине.

— Никому не нравится, когда ему что-то навязывают. Пусть выбирают сами. — Наклонил я голову Ники к своему плечу.

Та повозилась, устраиваясь поудобней, но так и не произнесла ни слова, а выражение лица было сложно разглядеть.