Напрягите воображение

- Мы услышали взрывы, мой адмирал. Отсек оказался отрезанным от остального планетоида. Связи не было. Потом стало падать давление, и я приказал закрыть герметичные переборки. До прибытия спасателей мы успели установить характер повреждений, запустили резервные атмосферные генераторы, сумели восстановить сообщение с рядом соседних отсеков и вывести пострадавших. К сожалению, как выяснилось, командный отсек оказался уничтоженным в первые же мгновения нападения, и потому доступ в главную рубку был перекрыт аварийной реакторной зоной. В момент прибытия спасателей мои люди пытались найти обходной путь и не были вовремя эвакуированы. Спасатели поторопились взорвать остатки планетоида, мой адмирал.

- Вы что, критикуете действия спасателей, капитан? - спросил адмирал, наливаясь кровью. В возмущении - а всякое несогласие подчиненного с мнением вышестоящего начальника, даже если начальника этого, в данном случае полковника Джайка, он терпеть не мог, всегда вызывало в "кипятильнике" возмущение - в своем возмущении он уже забыл, ради чего спустился в бокс.

- Так точно, мой адмирал, - регенераторщик еще не понимал, чем ему это грозит. - Если бы не принудительная эвакуация, нам удалось бы добраться до главной рубки. Возможно, планетоид еще можно было бы спасти. Я уж не говорю о напрасно погиб...

- Молчать! Адъютант! Запишите, - не оборачиваясь в сторону неизвестно откуда возникшего адъютанта, рявкнул, брызгая слюной, адмирал. - Капитана э-ээ...

- Таглера, мой адмирал, - подсказал адъютант.

- Капитан Таглера за оспаривание действий начальства в карцер на десять суток. Все.

- Я офицер, мой адмирал! - побледнев, сказал Таглер.

- Ты не офицер, а дерьмо! Паникер! Пятнадцать суток карцера за пререкания! - и адмирал, повернувшись, вышел из бокса.

- Не понимаю, зачем вы это сделали, мой адмирал, - сказал советник Барро, когда они снова оказались вдвоем в шахте, ведущей к командному ярусу.

- Здесь вам не парламент. Здесь боевой флот в боевой обстановке. И каждый здесь должен поступать строго по уставу. Если такие, как этот Таглер, будут позволять себе критику в адрес начальства, то скоро я, адмирал, не буду знать последствий своих приказов.

Как будто вы можете знать их сейчас, подумал советник. Но, конечно, говорить это вслух не стал. С "кипятильником" не стоило связываться. Тем более теперь, после этого в высшей степени странного случая. Уже после поступления первого сообщения об атаке на "Аттаил" у советника Барро зародилось странное, почти невероятное предположение, которое объясняло все замеченные им за последнее время странности. Проверить это предположение сразу советник не решился. Но мало-помалу, по мере того, как отпадали все прочие разумные объяснения, предположение это казалось ему все более близким к истине. Когда же на флагман доставили спасенных с "Аттаила", когда он лично убедился в их реальности, в том, что имеет дело с настоящими, живыми людьми, хотя еще трое суток назад ни их, ни "Аттаила" в природе не существовало, советник стал почти на сто процентов уверен в истинности своей догадки.

Но как поступить дальше он еще не решил.

- Итак, советник, - сказал адмирал, когда они вновь оказались на своих местах в рубке. - Я жду ваших объяснений. Надеюсь, на этот раз вы скажете что-нибудь разумное.

- Надо еще кое-что проверить, мой адмирал.

- Черт бы вас подрал с вашими проверками! - вдруг заорал адмирал. Даже апатичный Союзник вздрогнул от этого крика, и одно из его щупалец задело стоявшего за креслом рядового. Тот отскочил как ошпаренный и принялся густо посыпать тальком рукав своей куртки. - Я только и слышу от вас, что необходимы проверки, проверки и проверки! Если в этом состоит вся помощь, которую вы в состоянии оказать, то на черта вы мне вообще сдались, советник? Извольте или отвечать немедленно, или катитесь отсюда к дьяволу!

- Как вам будет угодно, адмирал, - советник казался абсолютно спокойным, и это его спокойствие еще больше уязвляло адмирала Пинкера. Повернувшись к своему пульту, советник ввел какие-то коды и, кивнув в сторону экрана, сказал: - Вот ситуация трое суток назад. Наши силы расположены таким образом, чтобы исподволь готовить фланговый удар по противнику. Вот здесь, на правом фланге, нами имитируется повышенная активность с тем, чтобы отвлечь внимание кренбов от наших истинных намерений. Одновременно, как вы помните, в память БМК были введены данные о нескольких фиктивных объектах, в том числе и об этом планетоиде "Аттаил" - для того, чтобы проверить, насколько противник информирован о содержимом памяти БМК. В целом - вместе с фиктивными объектами - ситуация такова, что, как легко видеть, наш отвлекающий маневр на правом фланге не должен привести к ожидаемому в обычных условиях перестроению противника. Наоборот, кренбы должны сосредоточить все силы на центральном участке, что и наблюдается в действительности.

- Что наблюдается в действительности, я прекрасно вижу и без вас, буркнул адмирал. - Вы изложите свои соображения.