Наполняя пространство и время

Не обращая внимания на других пассажиров, Мих поднял мужика, как мог отряхнул, приставил к поручню. И стал высматривать, куда подевался Тих. Тут он заметил Андрея.

– О! Андрюха! И ты здесь. Какое-то вавилонское столпотворение, а не метро.

– Да. Представляешь, в том вагоне Эля едет.

– Да ну?

– Я с ней даже по телефону сейчас поговорил. – У Андрея был вид совершенно счастливого человека.

– Здорово. А вон Тих и Анька Попова. Уже воркуют о чем-то. Пойдёмте-ка ворвемся в их уютный мирок. Р-р-разрешите.

– Вы сейчас выходите?

– Да.

«Станция «Преображенская площадь».

Ребята помогли немолодой женщине с ребенком занести в вагон коляску, а сами вышли.

«Осторожно, двери закрываются, следующая станция «Черкизовская».

Войдя в вагон, девочка лет трех в розовом комбинезончике громко сказала: «Здравствуйте!» Пассажиры заулыбались.

– Здравствуй, ангелочек.

– Здравствуй.

– Привет!

«…места пожилым людям, …пассажирам с детьми», – вежливо предложило окно, указывая на сиденья.

Девочка уверенно направилась к свободному месту и так же уверенно забралась на него с ногами.

Чопорная дама в голубом пальто с красивым букетом в руках поморщилась и постаралась отодвинуться от детеныша подальше. На ботинках ангелочка чернела совсем не ангельская осенняя московская грязь. Да. Не все ангелы летают на крыльях. Некоторые попирают земную твердь вместе с нами грешными. Ангелочек крутился и ерзал на сиденье. Дама с букетом рисковала своим голубым пальто. Женщина, придерживающая пустую коляску, что-то смотрела в телефоне. Наконец, кто-то из стоявших рядом не выдержал:

– Бабуля, Вы бы за внучкой следили. Что она творит?

– Кто бабуля? Кто тут бабуля?!! Это я бабуля?!! Хам! Трамвайный хам!!! Взял и оскорбил!

– Да Вы посмотрите, грязь же…

– И что? Это ребенок!

Подключились другие пассажиры:

– Он же все вокруг загадил, Ваш ребенок!

– Если у Вас нет своих детей, это не повод ненавидеть и оскорблять всех вокруг.

– Что? Что там за шум?

– Невозможно в метро зайти. Всюду быдло и хамы! Бабулей меня назвал. Нормально, да?

Ангелочек перестал ерзать и испуганно следил за происходящим.

– Женщина, успокойтесь.

– Меня оскорбляют, и я же еще и успокоиться должна! И ребенка моего никто не смеет обсуждать! Своих родите и обсуждайте! Сиденье она им испачкала. На себя посмотрите! Свиньи!

Женщина внезапно замолчала и заплакала.

– Мама, не плачь! – Кинулась к ней девочка. Они обнялись. Послышалось: «Ну что Вы? Не надо. Нервные клетки не восстанавливаются». Кто-то протянул бумажный платок.

– Спасибо, – тихо сказала женщина, прижимая к себе девочку и размазывая макияж по лицу. – Всё хорошо. Всё хорошо.

«Станция «Черкизовская». Переход на станцию «Локомотив» Московского центрального кольца.

На Черкизовской женщина с ангелочком и коляской вышла. Вагон вздохнул.

«Осторожно, двери закрываются, следующая станция «Бульвар Рокоссовского». Уважаемые пассажиры, будьте взаимно вежливы! Уступайте места инвалидам, пожилым людям, пассажирам с детьми и беременным женщинам».

Дама с букетом все это время сидела с бесстрастным видом особы императорской крови. Сегодня ей исполнилось шестьдесят лет. Она доцент кафедры иностранных языков. Коллеги на работе очень тепло поздравили, подарили цветы и абонемент в Концертный зал имени Чайковского. А теперь она ехала в кафе встречаться с друзьями.

«Старые книги, старое вино и старые друзья», – думала по дороге дама. – «Так меня учили. И это истинная правда. Эти три вещи хороши старыми. Все остальное хорошо новым и молодым». – Именинница пребывала в самом романтическом расположении духа.

– Генриэтта Игоревна! Здравствуйте! Какие красивые у Вас цветы!

– Здравствуйте, Павел. – Да, она помнит всех своих студентов по именам. Как по щелчку пальцев включился доцент, и романтическое настроение вмиг улетучилось: – Умение делать комплименты не освобождает от необходимости сдавать контрольные работы. Я не видела Вас в институте с сентября. Потрудитесь посещать занятия, иначе Вы не освоите программу и не получите должных знаний к концу семестра.

– Генриэтта Игоревна, даже гнев ничуть не портит Вашего великолепного образа. Вы выглядите божественно.

– Павел, прекратите кривляться.

– Нет, я, правда, очарован, честное слово.

– Скоморошество не украшает будущего дипломата. Оставьте. И займитесь учебой!

Дама поднялась с места и решительно направилась к двери.

“Do not lean on door!” – предупредила дверь немного с акцентом.

– …on the door, – машинально поправила доцент кафедры иностранных языков.

– Пфф, – фыркнул вагон.

«Станция «Бульвар Рокоссовского». Конечная. Наземный переход на станцию «Бульвар Рокоссовского» Московского центрального кольца. Поезд дальше не идет. Пожалуйста, выйдите из вагона».

Народ вышел. В вагоне остался спать пьяный мужичонка.

– Пш. Пшшш! – намекнул вагон.

Мужик открыл глаза, быстро глянул по сторонам и пулей вылетел из вагона. Двери закрылись, поезд пошел в тоннель.