Наполеон. Изгнание из Москвы

Союзничество продлилось ровно пять лет – с того момента, как после эффектного поражения России при Фридлянде в 1807 году был подписан Тильзитский договор. После его подписания царь Александр остался в стороне от происходивших в Европе событий и мог только наблюдать, как императорская Франция, подобно волне, постепенно заполняет Европу, растекаясь от равнин и спускаясь к дальним краям континента. Эта волна поглощала все островки сопротивления, принадлежавшие членам каждой королевской семьи и каждому мелкому владыке от Лиссабона до Москвы. Такую цену Россия заплатила за свою неудачную попытку предотвратить падение империи Габсбургов в битве при Аустерлице в 1805 году, когда она была союзницей австрийцев, и за промедление в оказании военной помощи Пруссии, когда в следующем году это государство бросит вызов Франции в битве при Йене*.

В феврале 1807 года между русскими войсками и Великой армией произошло несколько стычек во время битвы при Эйлау, но четыре месяца спустя, при Фридлянде, русскую армию наголову разгромили, после чего на плоту, стоявшем на якоре посередине Немана, состоялась знаменитая встреча двух самых влиятельных людей в Европе.

По условиям этой встречи, следствием которой стал Тильзитский мирный договор, царь Александр фактически развязывал руки Наполеону для объединения завоеванных государств; некоторые из них, как, например, вновь созданное Великое герцогство Варшавское, оказались отрезанными от находившейся под царским владычеством Польши, что только подстрекало остальные ее субъекты к отделению от России. И все-таки эти территории не могли стать тем камнем преткновения, заставившим Александра и его советников отказаться от соблюдения договора, а Наполеона вынудившим напасть на Россию. Сопротивление части русской аристократии также вряд ли было обусловлено желанием отомстить за унижение, пережитое при Аустерлице, когда они готовились уговорить царя скорее заключить мир, чем рискнуть подвергнуть себя опасности и позволить своим подданным заразиться идеями революции. Причиной раскола – как это обычно случается, если народы воюют между собой, – послужили напряженности, возникшие из-за нарушенной торговли, когда Россия стала сначала молчаливо, а под конец самым вопиющим образом нарушать Берлинские соглашения о континентальной блокаде. При помощи блокады Наполеон намеревался победить Британию, запретив ее судам швартоваться в континентальных портах, и тем самым разрушить ее торговлю. Британия – единственная европейская страна, продолжавшая вести войну против Франции. С короткими перерывами она делала это с того дня, как отрубленная голова французского короля Людовика XVI упала в корзину на площади Революции. И она будет продолжать делать это, явно или скрыто, до тех пор, пока не прозвучит последний картечный залп при Ватерлоо три года спустя. Британия будет не только блокировать Францию с моря, воевать с ней на суше в Испании и Португалии, она объявит о своей готовности заплатить любой стране, которая присоединится к ней в борьбе с Наполеоном. Цена этих непрекращающихся усилий, войны, которая велась сейчас половиной поколения, была чудовищной, но Британия зашла уже слишком далеко, чтобы бросить Европу на волю рока и ограничиться только демонстрацией своего бесспорного превосходства на море, начавшегося с победы у Нила и закончившегося при Трафальгаре.

Британия рассматривала громадную царскую империю как самую большую прореху в стене, которую Наполеон выстроил вокруг Европы. Для офицеров французской таможни было сравнительно просто гарантировать, что, за исключением небольшой, хорошо контролируемой контрабанды, Берлинские соглашения будут выполняться в таких портовых городах, как Копенгаген, Гаага и Триест. Но совсем иное дело – закрыть для всех британских товаров рынки России и предоставить российским купцам возможность пользоваться всеми преимуществами этой сомнительной свободы. Даже когда был подписан Тильзитский мирный договор, постоянный приток британских товаров шел в страны континента через Россию, и царь Александр, несмотря на то что он открыто восхищался Наполеоном, совсем мало делал или совсем ничего не делал, чтобы остановить этот поток. Таким образом, политика Наполеона, направленная на разрушение Британии, с самого начала была обречена на неудачу. В 1812 году континентальная блокада закончилась полным провалом, и исправить положение мог только мир, подписанный на завоеванной русской земле.

Имелись и другие, более мелкие причины для обоюдного гнева. Царь обложил пошлиной ввозимые в Россию французские товары. Негодование после неудач последней войны продолжало терзать некоторых русских профессиональных военных. Территория Ольденбурга, принадлежавшая жене русского престолонаследника, аннексировалась Францией. Все три причины только способствовали разрыву, но принципиальным разногласием оказался кавалерийский натиск Наполеона, с которым он определял свою политику с тех пор, как решил развестись с Жозефиной и жениться на женщине, способной подарить ему наследника.